— А сегодня она пришла на завтрак бледная, сонная, но мне кажется, что в обморок она упала не от этого, — продолжала Деметра. — Джинни, когда ела, вдруг чего-то очень сильно испугалась, выронила вилку из рук, вся задрожала и смотрела такими большими глазами на что-то, чего, кроме неё больше никто не видел… Потом она крикнула что-то вроде того, что никогда не будет в чьей-то власти… Сказала, что не собирается чего-то делать, чего — я толком и не поняла. В общем, после этого, на глазах у всех наших, она схватилась за голову, страшно закричала и упала без сознания!
Закончив своё повествование, Деметра замолкла и принялась выжидающе смотреть то на Гарри, то на Гермиону, то на Рона. Ей явно не терпелось узнать, что они думают обо всём том, что она им только что говорила.
Но друзья явно не торопились делиться с девочкой своими соображениями, отчасти потому, что их у них пока ещё не было. Они лишь озадаченно и встревожено переглядывались. Наконец, Гарри вышел вперёд, и, серьёзно посмотрев на Деметру, сказал:
— Спасибо за то, что ты нам всё это рассказала. Ты себе не представляешь, насколько ценны эти сведения для нас.
— Что-то очень страшное происходит, да? — понизив голос, спросила Деметра, видимо, надеясь услышать в ответ нечто большее, чем те слова благодарности, которые высказал Гарри.
— Вряд ли, — поспешила ответить Гермиона. — Я думаю, всё пока в порядке, просто Джинни сильно переутомилась.
Она нерешительно взглянула на Гарри и Рона. Те сохраняли спокойствие и ничем не выражали своих настоящих эмоций.
Деметра разочарованно пожала худенькими плечиками и, слегка раздосадованная, пошла прочь.
— Цирк она тут захотела устроить, видите ли, — недовольно буркнул Рон. — Такое впечатление, что она переживает происшедшее с подругой не как несчастье, а как какое-то приключение, в котором непременно должны брать участие потусторонние силы. Нашла идиотов. Так мы и скажем ей, что на самом деле об этом думаем!
— Да, дела плохи, — пробормотал Гарри.
Рон махнул рукой и двинулся было в сторону медпункта, но Гермиона остановила его.
— Она без сознания и вряд ли скоро придёт в себя. Дай ей отдохнуть.
Рон нехотя остановился.
— Пойдёмте в гостиную, надо поговорить, — сказал Гарри.
Друзья, не говоря ни слова, последовали за ним. По дороге в башню Гриффиндора им встретился Дамблдор.
— Гарри, можно тебя на минутку? Надеюсь, твои друзья не против… — мягко сказал он, сверкнув своими лучистыми голубыми глазами на Рона и Гермиону.
Гарри неуверенно взглянул на них. Рон взял Гермиону за руку, от чего та сразу покраснела, и, важно кивнув Гарри, повёл её в сторону портрета с Полной Дамой.
— Я скоро приду! — крикнул им Гарри вдогонку и посмотрел на Дамблдора.
Лицо того сразу стало серьёзным и озабоченным, но небесно-голубые глаза за очками-половинками по-прежнему смотрели ласково и тепло, даже с какой-то едва заметной грустью. Он взял Гарри за руку и отвёл в сторону.
— Я уже наслышан о том, что произошло с маленькой мисс Уизли, и, должен сказать, меня это весьма огорчило, — начал Дамблдор, глубоко вздохнув. – Но, мне говорили, что ты, Гарри, был свидетелем этого случая и всё видел. Если тебя не утруждает моя просьба, расскажи, пожалуйста, как это произошло…
— Простите, сэр, но… видимо, тот, кто сказал вам это, ошибся. Я пришёл позже и видел Джинни уже тогда, когда она была без сознания… — слегка растерявшись, ответил Гарри.
— Что ж, это меняет дело. Я спрошу у кого-то другого. До меня доходили слухи о странном состоянии девочки за последние два дня, и, признаюсь, меня это очень тревожит.
Гарри взглянул на Дамблдора и понял, что всё, рассказанное Деметрой, надо передать именно ему. Только такой мудрый волшебник может разобраться, в чём дело, особо не утруждаясь.
— Простите, я, может сам не видел всего, зато мне очень подробно всё рассказала подруга Джинни, — неуверенно начал Гарри и замолк было, но, приободрённый лёгким кивком головы директора, подробно передал всё сказанное Деметрой.
По мере того, как он говорил, лицо старого волшебника принимало всё более и более обеспокоенное выражение. Под конец, в его глазах читалась такая неподдельная тревога, что Гарри перепугался, не сильно ли приукрасил свой рассказ страшными моментами. Но, поразмыслив, понял, что всё передал правильно и почти дословно.
Дамблдор на мгновение закрыл глаза, словно очень от чего-то устал. Затем, снова глянув на мальчика, он как-то очень уж печально улыбнулся.
— Благодарю, Гарри, за предоставленную тобой столь важную информацию… Всё, что ты мне только что рассказал, очень огорчило и встревожило меня, но, лучше знать горькую правду, чем жить спокойно, не ведая ни о чём, что вокруг тебя происходит, плохое иль хорошее, не так ли?
Гарри не совсем понял то, что говорил директор, но ему показалось, что волшебник чего-то боится, но чего, не ясно.
— Так что же происходит? Не то ли, что в прошлом году, сэр? — спросил он.
Дамблдор покачал головой.
— Тебе лучше не знать всего — это уж моя забота, то что тут происходит…
— Но… вы же сами сказали, что лучше знать горькую правду, чем…
— Во всяком случае, не в твоём возрасте, — улыбнулся Дамблдор. — Всё в порядке, мой мальчик, иди к друзьям и радуйся жизни, тебе пока не о чём беспокоиться.
В гостиную Гарри вошёл в полном смятении и тут же с облегчением заметил, что друзья сидят на диване перед камином и вполне мирно о чём-то беседуют, а на коленях у Рона спокойно сидит его любимая крыса Короста. Заметив вошедшего товарища, Рон и Гермиона сразу подвинулись, освобождая между собой место. Гарри молча сел посередине, с неудовольствием отметив на себе их необычно обеспокоенные взгляды.
— Ну, что тебе Дамблдор говорил? — с явным нетерпением спросила Гермиона.
— Он спрашивал, что случилось с Джинни. Я ему всё рассказал.
— А он что?
— Он… — Гарри пожал плечами, — ну он сразу заволновался, а почему, не сказал.
— Это и так, по-моему, ясно, — с удручённым видом заметила Гермиона.
— Что ясно? — не понял Рон.
— Мальчики, ну неужели вы не понимаете? С Джинни происходит почти то же самое, что происходило в прошлом году! Это же видно невооружённым глазом!
Рон даже не побледнел, а позеленел.
— Она просто переутомилась…
— Я прекрасно понимаю, Рон, что тебе хочется думать, будто у твоей сестры всё это происходит по причине плохого здоровья и усталости. Понятное дело — это лучше, чем-то, что она снова находится под властью у Сами-Знаете-Кого! — едва не плача, воскликнула Гермиона.
— Гарри, Гермиона, да вы с ума сошли, что ли? — с несчастным видом воскликнул Рон.
Гарри ничего не ответил, а Гермиона лишь покачала головой, с сожалением глядя на Рона. По её щеке скатились две слезы.
— Что же нам делать? — жалостно спросил Рон, глядя то на одного, то на другого. — Мы же даже не знаем, что является причиной этому её состоянию… Дневник уничтожен, что ещё можно уничтожить — скажите мне, и я это сделаю!!!
Гарри и Гермиона грустно переглянулись — сказать им было нечего…
====== 3. И снова Реддл ======
Джинни снова сидела в мягком кресле. Вокруг неё было всё то же вязкое белое пространство, удушающее и оглушающее.
— Ты в моей власти, ты помнишь это? — в который раз за эту встречу сказал Реддл, впиваясь острым взглядом в бледное и исхудавшее лицо Джинни.
— Да… — тихим, шелестящим голосом ответила девочка и прибавила: я тебя ненавижу.
— Ты подчинена мне полностью и будешь выполнять мои приказы беспрекословно, — произнёс Реддл и отпил глоток ярко-красного, похожего на кровь, вина.