В 1981 году отделение политических наук университета Содружества Вирджинии пригласило меня возглавить его, но декан отклонила их предложение. Она объявила, что недопустимо иметь левого во главе отделения. Очевидно, что академия говорит на два голоса. Один громко провозглашает: «если вы продуктивный ученый и хороший учитель, вы найдете у нас работу». Другой шепчет почти неслышно: «вы должны следовать корректной идеологической парадигме, соответствующей генеральной линии, и избегать активного диссидентства; если же нет, тогда ваша ученая и педагогическая работа не имеет значения».
Ученые антикапиталистического, антиимпериалистического направления постоянно дискриминируются при распределении грантов на исследования и стипендии. Например, С. Райт Миллз после написания работы The Power Elite («Правящая элита») был внезапно лишен субсидий фонда. Кандидатуры ученых-диссидентов редко рассматриваются для новых назначений внутри своих профессиональных ассоциаций и регулярно обделяются престижными приглашениями читать лекции и назначениями в редакции более влиятельных профессиональных журналов.
В «свободном плюралистическом» университете преподаватели дважды подумают, прежде чем познакомить студентов с противоречивым политэкономическим учением. Эллен Шрекер, историк, изучавшая политические репрессии в научно-образовательных заведениях, пишет, что когда молодой преподаватель и группа ее коллег решили предложить «марксизм» как часть курса социальной истории, ее предупредил старший товарищ, «обыкновенно спокойный и разумный джентльмен», что было бы «неумно для их отделения указывать курс марксизма в списке дисциплин».
Инструктор из Сетон-Хилл-колледж в Пенсильвании признался студенту левых убеждений, что он подписывается на ряд публикаций левого толка и хорошо знаком с марксистской теорией, но администрация не разрешила ему преподавать их. Этот студент написал моему коллеге: «Я два года посещал его занятия и не подозревал об этом». Возможно, таких примеров внутренней цензуры становится все больше среди профессорско-преподавательского состава.
Известно, что в университетских городках представители администрации контролировали проведение занятий, задавали вопросы о политическом содержании книг и фильмов и просеивали списки приглашенных лекторов. В 1986 году совет регентов университета штата Колорадо (Боулдер) открыто дебатировал вопрос о замораживании фондов совета по культурным мероприятиям, управляемым студентами. Этот демократически избранный студентами совет пригласил в университет несколько лекторов, которые собирали большие аудитории энтузиастов, но были политически опасны для консервативных регентов. Под предлогом поддержания академических стандартов регенты стремились «обновить» лекторов, предложив свой список лекторов, которые более соответствовали их идеологическим вкусам.
В последние годы, несмотря на все свои протесты против сурового бюджета, университетские администрации по всей стране заплатили огромные суммы за выступления приглашенных на один вечер лекторов, таких, как консервативные идеологи Уильям Бакли и Джордж Уилл, военные преступники Генри Киссинджер и Александр Хейг и осужденный уголовный преступник по делу Уотер-гейт Дж. Гордон Лидди.
Тем политическим аналитикам, взгляды которых выходят за пределы принятых границ капиталистической ортодоксальности, регулярно отказывают в доступе к крупным средствам массовой информации. Когда же официальная пресса пишет о них, публикации обычно носят клеветнический характер. Возможно, самый низкий удар, который я когда-либо получал от прессы, был нанесен популярным в супермаркете таблоидом National Enquirer, который поместил статью под названием: «Профессора США учат наших студентов, что Америка — зло, а коммунизм — добро». Статью сопровождала фотография, изображающая меня на фоне портрета Карла Маркса и серп и молот, врезающиеся в карту США, с каплями крови, капающими из раны. Статья ссылалась на мои «искаженные учения» и цитировала меня: «Капитализм эксплуатирует людей на родине и за рубежом. Система главным образом для выгоды богатых за счет трудящихся и средних классов». Цитата была достаточно точной, но обрамлена таким образом, чтобы скорее походить на высказывание предателя, чем на комментарий по поводу социальных отношений в США.