Острая боль прошила плечо, а потом земля ушла из-под ног. Рухнув на кафельный пол и чудом не добавив себе новых повреждений, попыталась сфокусировать взгляд, но тот наотрез отказался являть мне причину столь бесцеремонных попыток лишить меня жизни.
Холод керамики обжег лицо, а после сознание окончательно ушло в небытие...
***
Возвращение в настоящее сопровождалось дикой головной болью. От малейшей попытки пошевелиться штормило так, что в пору было на стенку лезть. Застрявший в горле ком лишал возможности нормально дышать, но хуже всего была слабость, сковавшая тело на пример смирительной рубашки. Чувство беспомощности несло за собой приступ паники, который еле-еле удавалось держать в узде, и то только потому, что я отчаянно хотела видеть ту тварь, так любезно устроившую мне внеплановый больничный.
Постепенно органы восприятия пришли в себя и милостиво начали исполнять свои функции, возвращая мне слух, зрение и обоняние. Кипельно-белый потолок больничной палаты заставил сморщиться и удостоиться нового тычка иглой в правый висок. Запах спирта и медикаментов резали нюх, и хоть до оборотней мне было как до луны пешком, отравляющее воздействие химикатов от этого менее приятным не стало.
Писк аппарата жизнедеятельности и шелест шагов в коридоре смешивались в неясную какофонию, от которой вскоре захотелось повеситься, впрочем, у меня все еще впереди. Ругаясь, на чем свет стоит, я все же нашла в себе силы повернуть голову и оглядеться: светло-зеленые стены, шкаф в углу, большое окно, занавешенное жалюзи кремового оттенка, аппаратура, диванчик у противоположной стенки и парочка картин с пейзажами. Надо же, меня уложили в одноместную палату!
Часы над дверью показывали полдень, неужели я провалялась в беспамятстве полдня? В кресле у кровати дремала Анна, подперев голову рукой. Под глазами медиума залегли тени, а на щеке алел след от царапины, но в целом подруга выглядела намного лучше, чем я. В вазе на тумбе стоял букет из колокольчиков, и их ненавязчивый аромат распространялся по палате, слегка притупляя "благоухание" лекарств.
Запрокинув голову чуть назад, отчего в висках вновь отдалось болью, стиснула зубы, подавляя тихий стон, и выругалась, обласкав своего нападавшего всеми известными мне ругательствами. Мое шипение не осталось незамеченным, Аня встрепенулась, подскочила к койке, спрашивая, где болит, после чего выскочила в коридор и позвала врача.
На крик в палату ввалилось сразу несколько человек, и самым неожиданным из них стал Максим, которому полагалось спать в дневное время. Оттеснив Аннет в сторону, ко мне приблизился пожилой старичок в квадратных очках, белой ухоженной бородой и мудрыми карими глазами и стал проверять мои рефлексы, параллельно задавая вопросы о самочувствии.
Из всего услышанного от доктора Питерса, я поняла, что лежу здесь почти сутки и у меня легкое сотрясение мозга, хотя, когда то нечто отшвырнуло меня к стене, показалось, что череп раскололся надвое. На вопрос, когда меня выпишут, врач замялся, бросая вопросительный взгляд в сторону Шнайдера, и это мне абсолютно не понравилось.
- Доктор Питерс, когда меня выпишут?
- Исходя из результатов томограммы и анализов, вас можно выписать уже сегодня вечером, но я бы рекомендовал задержаться у нас еще на пару дней. - Все бы ничего, но вот то, что мужчина совершенно не смотрел на меня, вызывало не столько беспокойство, сколько глухое раздражение. И причина столь странного поведения медика сейчас стояла в двух шагах и делала вид, что совершенно не причем.
- Я выписываюсь сегодня. Ани, привезешь мне сменную одежду?
- Может, тебе и впрямь отдохнуть пару деньков, выглядишь паршиво, - попыталась образумить меня подруга, чем наоборот еще больше разозлила.
- И ты туда же?
- Но доктор прав, тебе не мешало бы пронаблюдаться, прежде чем вновь пуститься во все тяжкие.
- Спасибо за поддержку, друзья, вы меня обнадежили. - Вопреки неприятным ощущениям, села на кровати, абсолютно не заботясь о том, что слегка великоватая больничная роба сползла с плеча, демонстрируя шикарный лиловый синяк.
Упрямство не было положительной чертой моего характера, но я до зубовного скрежета ненавидела больницы. Еще в детстве, пролежав почти месяц в клинике с отравлением, симптомы которого прекратились на третий день моего там пребывания, я зареклась переступать порог этого пристанища клятвенников Гиппократа.
- Ты окончательно решила выписаться сегодня? - Фролова любила поспорить со мной, но сейчас, видимо, поняла, что проще стену сдвинуть с места, чем переубедить меня.
- Да, я не могу отлеживаться в больнице, когда по улицам скачет обезумевший упырь, чье происхождение выходит за рамки разумного.
Питерс посчитал, что в его присутствие больше нет необходимости, и тактично удалился, прикрыв за собой дверь. Мы остались втроем, вслед за врачом ушли и две медсестры, которые появились несколькими минутами позже. Повисшее молчание нервировало, и чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я решила прояснить некоторые детали вчерашнего события.
- Что это была за тварь?
Мой вопрос заставил Охотника и медиума отвлечься от собственных мыслей и вернуться в реальный мир.
- Саманта.
- Кто? - Это что, шутка?
- Саманта Роуз, - уже четче повторил Ани, отвечая на мой вопрос.
- Но ведь она умерла! Я сама видела ее труп на столе у Вика! Он даже вскрыл ее.
- В этом и вся проблема. - Тихий голос Максимилиана заставил обратить на него внимание, и я вдруг заметила, насколько уставшим он выглядит.
- Она умерла, а потом ожила и попыталась покинуть морг.
- Подожди, это все напоминает бред сумасшедшего. Как она могла ожить, если... черт!
Мало нам было одного мутанта, так теперь еще один нарисовался. А что другие жертвы? Ведь эта девушка была не первой!
- Где Роуз? Ее поймали?
- Когда она кинулась на тебя, я использовал ультрафиолетовые пули. Сейчас ее тело находится у твоего друга, Зельцмана.
- Виктор остался в госпитале заниматься изучением аномалий крови.
- А что остальные жертвы? - Ни за что не поверю, что пока я была без сознания, Максим не удосужился узнать о них все.
Тяжелый взгляд аметистовых глаз и поджатые губы бессмертного все сказали куда лучше слов. И он знал об этом, знал и молчал!
- И когда ты планировал поделиться со мной этими сведениями?! Если вообще собирался.
- Марина, ты должна понимать, что мои желания не всегда совпадают с установленными правилами. Есть вещи, о которых я не могу распространяться.