— ШШШ… — зашипела в трубку Эшли. По тому, как она, сгорбившись, пыталась свернуться в кокон, пригнуться так, чтобы не было слышно и звука, было понятно: ей неловко за свой разговор с подругой. Ник же сделал вид, что его происходящее совсем не волнует — он улегся поудобнее на спину, не смущаясь своей наготы, раскинул руки и ноги в позу звезды и прислушивался. Прислушивался к себе и (совсем немного!) к разговору Эшли.
— Надеюсь, это не дорожный рабочий, который убирает снег! — веселилась собеседница, не думая, что ее слышат двое. — После Кларка ты бы упала в моих глазах до дна Мариинской впадины!
— Ну все, хватит, — Эшли забавно покраснела и поставила динамик телефона напротив рта, чтобы Салли точно услышала ее слова: — Я занята и я в законном отпуске. Увидимся.
— Ну нет, подруга! — заволновалась девушка. — Если ты не позвонишь мне завтра, я точно вызову полицию. Мало ли как ты там решила отметить то, что этот подонок так тебя обманул?!
Услышав это сообщение, Ник вдруг выгнулся дугой, вскочил и в мгновение ока оказался за спиной у Эшли. Услышать о сопернике, другом мужчине после секса с девушкой ему показалось неприятным, нелогичным, неверным. Он поцеловал Эшли между лопаток влажным, многообещающим поцелуем, огладил руками плечи, запустил их под одеяло и тут же накрыл горячими ладонями ее грудь. Соски тут же встали по стойке смирно, также, как и его мужское достоинство.
— Он хотя бы сексуальный? — вопрошала трубка.
— Оччшшень, — буквально простонала Эшли, реагируя на его прикосновения.
— Он не придурок? Не мудак? У него есть работа? — назойливо интересовалась Салли.
Ник усмехнулся Эшли в ухо, когда оттянул ее мочку. Почувствовав, как все ее дело пробирает дрожь, он притянул девушку к себе на колени, чтобы она тоже почувствовала его возбуждение своим аппетитным задом. Как только кожа соприкоснулась с нежной кожей, он почувствовал, что так долго не протянет, уж очень горячей по его меркам оказалась эта удивительная девчонка.
— Я перезвоню, — пискнула Эшли и провела по экрану пальцем, даже не убедившись в том, отключилась ли связь. Телефон снова полетел на пол, куда тут же последовало тонкое одеяло, которое, между прочим, мало скрывало ее пышную и упругую грудь.
Он развернул ее к себе, так, чтобы она обхватила его своими бесконечно длинными ногами и тут же запустил пальцы в волосы, чтобы можно было контролировать глубину поцелуя. Эти губы были созданы для того, чтобы их целовать сначала неторопливо, медленно, спокойно, вкушая каждый миллиметр, а уже после присоединиться к игривому языку, заставляя двигаться за собой.
Он уткнулся в ложбинку между ее полными грудями и стал исследовать ее губами и кончиком языка. Он чувствовал, как его теплое дыхание, скользившее по коже, поднимало в Эшли жгучие волны возбуждения.
Его настойчивые пальцы требовательно сжали ее бедра, когда он резко поднялся и положил ее спиной на кровать. Эшли судорожно выдохнула и сомкнула пальца рук на его голове, вцепившись в волосы — она даже не отдавала себе отчета, до какой степени возбуждена происходящим.
Одну руку она положила ему на плечо и откинула голову на подушку, закрыв глаза: Ник снова захватил инициативу и тут ей оставалось только принимать то, что он ей давал.
От влажного и жаркого прикосновения его языка, кружившего вокруг пупка, у нее перехватило дыхание. По мышцам ее плоского живота пробежал огонь наслаждения. Едва только его язык спустился ниже, и Эшли почувствовала его обжигающее дыхание, весь мир вдруг перевернулся с ног на голову.
Ник действовал крайне, крайне умело. Очень тщательно, ни на секунду не отрываясь от своего занятия, он исследовал подвижные складки ее кожи, ощупывал языком гладкие лепестки, впитывая в себя ее нектар. Он требовал ее ответа, побуждал ее ответить. Пальцы Эшли забрались в его волосы, стали перебирать их, а он в это время добрался до самого сокровенного источника наслаждения и принялся с осторожностью ласкать.
Из ее груди вырвался тихий, протяжный стон. Пальцами она непроизвольно впилась в его кожу и, только через несколько секунд осознав это, разжалаих. В ответ на это невольное движение Ник еще сильнее сдавил ее бедра, словно хотел, чтобы эти пружинистые округлости влились в его ладони.
Нахлынувшее на нее наслаждение было таким острым и неистовым, что ее дыхание, ее голос и вся эта ночь слились воедино. Тело ее изогнулось, руки ослабли, по безвольно разжавшимся пальцам пробежали иголочки тока.