Путник стремительно вошел в зал своих московских апартаментов и спросил водителя своего "патрона":
- Привезли пленку?
- Да, только речь и так крутят по всем каналам. И зарубежные тоже, словно по кругу ее гоняют.
Вставив кассету в видеомагнитофон совмещенный ДВД-проигрывателем водитель сам включил запись. Сначала шла речь президента, который вещал, что сегодняшний день надо запомнить, как переломный, когда был разрешен кризис чуть не приведший к гражданской войне. Президент коротко, но с чувством поблагодарил всех разумных людей, что не поддались панике, в это непростое время. Он высказал благодарность тем из "недовольных", кто добровольно сложил оружие и пошел на мирные переговоры. Он лично объявил президентскую Амнистию, но погрозил тем, кто вел себя во время этого конфликта словно звери. Он обещал что следствия, которые велись по фактам злоупотребления властью, будут только ускорены в связи со снятием напряженности и, конечно, он обещал покарать всех виновных, чья глупость, некомпетентность "а иногда и откровенная подлость", привели к стольким жертвам.
К просмотру присоединился вышедший из душа "патрон". Он в своем халате удобно устроился в глубоком кресле и не комментировал ничего, пока президент не закончил свою речь. Но только появился диктор и объявил, что сейчас будет показано обращение одного из лидеров "недовольных" из города n калужской области, как патрон высказался грубовато, но в точку:
- Вот и обосралась ваша революция. И нечего было панику разводить. Всех кого надо уже купили, а кого не купили - застращали.
- Я не верю, что все вот так закончилось. - Покачал головой путник.
- Но вы же видите! - указал "патрон" трясущейся рукой на экран.
На экране появилось серьезное лицо неизвестного мужчины. Надпись внизу экрана представляла его как Богуславского Илью, впрочем, не комментируя, ни кто он, ни что из себя значит. Путник обратил особое внимание и на небритость мужчины и на спокойный уверенный голос, которым он говорил. И не смотря на ощущаемую харизму, излучаемую этим человеком, явно военным в прошлом, путник разочарованно покачал головой. Он ничего не сказал, внимательно слушая говорившего, но качание головой только усиливалось. Со стороны это уже выглядело немного комично и нелепо, но он обуреваемый разочарованием ничего не мог с собой поделать.
- Не он. Это не он. - Обращаясь к "патрону", путник спросил: - А почему они вообще его на экраны пустили? Кто ему эту чудовищную речь писал полную благородной чуши и примирительных слов?
Патрон не смутился, но пожал плечами, действительно не владея этим вопросом.
- Думаю, речь была согласована с президентом лично. Посмотрите, как после его вступления хорошо идет речь этого Богуславского. И все логично, гармонично и действительно призывает к миру и восстановлению порядка в стране. Словно и не было этой резни, а было недоразумение которое, оказалось невозможно решить обычными способами и понадобилось все гражданское мужество, что бы даже с оружием в руках защищать права и достоинство человека. Заметьте… не новый строй. Не борьба с властью, а конкретное недовольство… или даже не понимание… В общем грамотно все. А почему именно его. Ну, так на лбу же написано что это обычный идеалист, каких всегда можно купить высшей справедливостью и верой в лучшее будущее.
- Почему они его подают, как лидера восстания?! - Продолжал изумляться путник.
- А кого подавать? - вопросом на вопрос высказался патрон.
- Почему они не могли найти какую-нибудь совсем образину из тех, кто воевал? Показать отвратительную морду всего восстания? Этот у них каким-то действительно положительным выглядит. Они что… Они же его банально пиарят… они хотят из него сделать для всей страны лидера повстанцев и показать, как он активно сотрудничает с властью! - изумился своим откровениям путник. - Больше того я уже сейчас могу спорить они, наверное, там, в Кремле ему уже карьеру продумывают.
- Вполне возможно. - Сказал "патрон" нисколько не удивляясь. Он и не такие выкрутасы в политике после чеченской войны видел.
- Но ведь не может быть, чтобы это он затеял такую бучу? - неуверенно сказал Путник.
- Почему? От идеалистов и не такого ожидать можно. - Хмыкнул, поднимаясь "патрон", дослушивать речь он не хотел. Во-первых, она ему что-то напоминала, далекое и где-то прочитанное. А, во-вторых, ему казалось он и так знает, чем она закончится. Он вышел на кухню, где сидел и чистил запасное оружие телохранитель, согрел чайник и сам налил себе в большую кружку душистого чая.
Просмотрев запись, к нему присоединился на кухне и Путник. Быстро собрав оружие, телохранитель покинул кухню, оставив этих двоих наедине.
- Ну что? - Спросил "патрон".
- Я не понимаю. - Честно признался Путник.
- Мощностей не хватает? - Съязвил "патрон" припоминая этому сопляку свою утреннюю поездку к месту высадки. - Может вас снова на эвакуацию отвезти? Только в этот раз без меня. И встречать не просите.
Не отвечая на вполне явный издевательский упрек, Путник сказал:
- Давайте-ка мне соберите информацию, что удумали в Кремле по поводу этого национального героя и защитника угнетенных. Я очень, к тому же, хочу знать все о его окружении. Я не верю, что это он. Мне кажется он подставной фигурой.
- А если вы ошибаетесь? И все именно так как подано. Вы ведь поймите, оружие еще никто не сложил. И увидев подлог, или непонимание со стороны властей эти отморози вполне могу устроить очередное представление. Так что, думаю, власть в этом случае играет честно. А то, что она из него делает лидера восстания… если такого нет, то его надо выдумать. Навязать остальным бунтовщикам и сочувствующим. Чтобы они его признавали, понимали и внимали ему.
- Если все так и есть, то боюсь действительно мои опасения по поводу преждевременного проявления очередного Александра, Адольфа или Наполеона несостоятельны. - Сказал с примирительной усмешкой Путник, наливая и себе чай.
- А я вам говорил, что потом мы все будем сильно жалеть о том, что наговорили друг другу.
Покивав, путник все-таки напомнил:
- Я хочу получить данные на тех, кто его окружает. Я не хочу проявления среди них даже тихого и по первому времени незаметного Иосифа.
- Я вас понимаю. Но потребуется неделя не меньше, чтобы все собрать. Особенно будет сложно с Кремлем. Вокруг президента во время кризиса сложилась совершенно новая команда. Он советуется исключительно только с ней и информацию выудить от этих, сплошь фанатиков-силовиков будет проблемно. Старые наши помощники почти безрезультатно пытаются вернуть себе расположение Главного и получить допуск к его планам. - Остановившись и выдержав паузу, чиновник спросил: - Надеюсь, теперь-то поставки возобновятся? Я-то ладно и потерплю… но мои товарищи… коллеги нервничают.
Путник рассеянно кивнул и сказал:
- Да. Завтра же. Непременно. У нас некоторые проблемы возникли. Но завтра уже должны начать работать новые курьеры.
- А что со старыми?
Путник, памятуя о максимально возможной честности с партнерами, чтобы они могли планировать свои действия, признался:
- Погибли. Сложный клиент попался.
- Надеюсь не по нашей вине?
Замахав в воздухе рукой, путник успокоил "патрона":
- Нет. Исключительно неверная оценка возможностей клиента. Ошибка в одном пункте и двоих обученных специалистов уже не вернуть.
Зная некоторые подробности о "специалистах" партнер путника спросил почти шепотом:
- Чем же он их?
- Четыре пули из карабина и нам достаточно, если одна из них в голову. - Почти с улыбкой сказал путник. - Правда, теперь им займутся специалисты другого класса, а не обычные курьеры. Он подозрительно живуч оказался. Он заставил потратить на себя слишком много времени. Так что, когда его обнаружат, думаю, он пожалеет о том, что натворил.
Оружие сдавали неохотно и с нервным смехом. Многие из бойцов даже вслух позволяли себе наводить панику. Мол, сейчас сдадим, выведут нас всех в чисто поле и расстреляют к чертям. Но Илья как мог, успокаивал всех.
Присутствует пресса. Присутствует тот самый полковник, который готовился к генеральским звездам за то, что ТАК разрулил ситуацию. Ему точно не надо портить карьеру расстрелом безоружных. Бойцы умом понимали, но нервы были не железными. Прямо во дворе школы с каждого деловито снимали показания о его действиях во время конфликта. Когда примкнул, откуда сам и где "проявил себя". Там же, быстро, буквально тратя всего минуту на человека, специалисты ФСБ снимали отпечатки пальцев. Они же фотографировали всех сдавшихся, но препятствий после процедуры не чинили. Дал показания? Сдал отпечатки пальцев? Сфотографировался? Все, вали отсюда не задерживай очередь. Но никто, словно сговорившись, не расходился. Кучковались во дворе школы, глядя на тех, кто еще проходил "процедуру".