Легко и приятно жить блаженным, верящим, что люди вокруг все сплошь хорошие и порядочные. И как тяжелы и почти непереносимы, бывают откровения.
Сергей был довольно поздним ребенком у своих родителей. Со всеми вытекающими последствиями. Мать его, Анна Андреевна, естественно души в своем чаде не чаяла. И с терпением Мадонны относилась ко всему, что делал и чем увлекался ее единственный сын. Она надеялась на странно врожденное у ее мальчика чувство осторожности и разум, который и в детстве проявлялся незаурядно.
Почему они не захотели больше детей вопрос скорее относящийся уже к риторическим. Для тех, кто помнит времена перестройки и конечно времена развала Советского Союза будет несложно понять женщину, что опасалась трудностей, которые могут возникнуть. Вся страна валилась в беспросветный Ад. Во тьму разочарований, обмана и подлости. А врали и обманывали везде. И с экранов телевизоров, обещая за пятьсот дней восстановить экономику и благосостояние людей. И чудовищная приватизация, которой прикрывали передел собственности между теми же бывшими парт и комсомольскими работниками. А уж финансовые пирамиды, разорившие несколько миллионов людей, стали просто апогеем подлости и неприкрытой преступности.
Закона не было вообще. Закон сменился на понятия. Бандитизм процветал в невероятных масштабах для страны мирного времени. Все общество от детского сада до пожилых людей было пронизано презрением к власти. Было невероятно модным наводить на себя антураж крутого парня и бандита. Глупость глупостью, но телевидение создавало образ настоящего мужчины на мордобое, преступлениях, и ненависти к правоохранительным органам.
А потом Чечня и ее преступления. Маленькая восставшая республика показала всю неприкрытую продажность возникшего на остатках Империи общества. Армия продавала оружие боевикам. Боевики продавали по всей стране наркоту. И все под прикрытием тех, кто прорвался к власти, кто присосался к брошенным кормушкам партии и хотел еще большего. И все это называлось в то время накопление первоначального капитала. На войне в Чечне его многие накопили. Лет через двадцать при другой власти, может, и начнут обнародовать и публично называть имена.
Будучи очень рассудительной женщиной, Анна Андреевна не решилась на второго ребенка в тех условиях. А когда ее муж, понимая, что оставаться только блеющим бараном в стране, где всем заправляют хищники и рвачи несколько глупо, сам подался в довольно криминальный бизнес, и подавно, речи о втором ребенке прекратились сами собой. Слишком часто на отца Сергея покушались. Слишком часто он ходил по краю. Но деньги в те времена решали все проблемы. И покушения прекратились. Закон тоже отвернулся в очередной раз и забыл о грехах перед ним волевого и довольно опасного человека. А отец Сергея бросил все средства в легализацию…
И плодились и прибавлялись по стране его строительные конторы к тем, что он благополучно приобрел себе, вырвав в частные руки бывшие государственные СМУ. Процветал его небольшой лесной бизнес. Он бы и банк свой открыл по моде того времени. Но остановился со словами: Хватит. Все.
Александру Павловичу было сорок четыре года, (а его сыну только четырнадцать), когда он вышел на "пенсию" завязав с очень экстремальными способами зарабатывания денег. Прочно завязавшись на продажную власть, архитектурные и строительные комитеты, Александр Павлович, потихоньку строил свои дома и даже большего не особо желал. Так сказать достойная, не скучная жизнь после всего, что он пережил в пору дикого капитализма. Совесть его не мучила. Сны снились хорошие. А какие еще сны могли сниться ему? Неужели кто-то думает, что в стране, где воровал каждый второй, совесть еще что-то значила? А сейчас она много значит? Вот - вот.
Это своего сына он оградил по возможности от всего этого, позволив заниматься тем, чем тот желает, не навязывая свою довольно непреклонную волю. А сам уже "по привычке" вел дела полулегальные и не сильно гнушался делами совсем нелегальными. Лишь бы степень риска не угрожала его благосостоянию и безопасности семьи…
Его жена, хотя сама и вела небольшой рекламный бизнес, была сторонницей более-менее честной игры и с партнерами и с государством. Такое уж воспитание было у нее, которое она попыталась дать и своему сыну. И конечно она с осторожностью относилась ко всем делам своего мужа. Не осуждала, но и не одобряла многие из его "операций".
Вот и в день, когда дела ее мужа заставили ее принимать в гостях "интересных" чиновников она с огромным трудом изображала из себя радушную хозяйку…
Анна Андреевна неуютно чувствовала себя в присутствии этих знакомых по бизнесу своего мужа. Но так уж получилось, что их семью и этих чиновников объединяло слишком многое, чтобы хоть как-то проявлять свое раздражение. И она улыбалась этим нагловатым людям, расхаживающим по ее дорогим коврам не разуваясь. Она только украдкой вздыхала, думая, что уборщица даже с вакуумным пылесосом грязь в жизни не вычистит забившуюся в ворс. Надо было спасать ковры, и ничего лучше как выманить всех на воздух она не придумала.
- А может, давайте к бассейну выйдем. Такая погода чудесная. Что же мы в доме все сидим. - Предложила она и благодарно посмотрела на мужа, что поддержал ее слова, приглашая всех на свежий воздух.
Перебравшись в беседку у небольшого наполовину крытого бассейна, муж Анны Андреевны продолжил прерванный в доме разговор:
- Я действительно считаю, что цены на метр пора ронять. Ну, о чем говорить, если у меня сейчас два объекта просто зависли, так как никакая реклама не помогает их реализовать. Мне лучше было бы сейчас вместе с другими снизить хотя бы на тридцать процентов стоимость и до осени закончить эти объекты. Но без вас я не могу такого решения принять. Точнее могу… Но мне нужно знать, за сколько я получу следующие участки.
Один из гостей вертя в руках зажигалку, и явно желая закурить, сказал:
- Но Александр Павлович, вы же понимаете, что вот так вот ронять сейчас цены нельзя.
- А вот так замораживать деньги можно? - Немного раздраженно спросил хозяин дома.
- Вы вправе делать, что вам угодно. - Развел руками собеседник, и добавил: - Но мы же не будем снижать… ээээ… цену. Да и поймите, если мы снизим, сразу появится множество новых застройщиков. О какой монополии вы тогда будете говорить? Сейчас-то вас на территории города восемь основных игроков и вы между собой толком договориться не можете, а придут новые? Они вас конкуренцией заставят еще больше ронять стоимость метра. Вы так легко согласны отказаться от тридцати процентов… Но захотят ли отказаться от них другие? Насколько мы знаем у Олега Викторовича все отлично. Его все устраивает и свои объекты он не замораживает. Если он узнает о снижении вами цены на метр, он будет в ярости. Это огромные потери для него.
- Ну, пусть купит у меня тогда эти два проекта. Какие проблемы? - Небрежно сказал Александр Павлович, и его жена слегка кивнула, соглашаясь с ним. Замороженные стройки съедали слишком много денег, чтобы растягивать это удовольствие.
- Об этом вам стоит говорить именно с ним, а не с нами. - Мягко сказал чиновник растягивая суховатые губы в улыбке.
- Да ладно… - перебил с ответной улыбкой Александр Павлович. - Я ведь знаю о ваших прекрасных отношениях с Олегом. Если вы ему намекнете, что я не против продать два своих объекта и порекомендуете их выкупить, он согласится не думая. И все будут довольны. Цена на рынке сохранится. Я возьму у вас один новый участок скажем на годичный срок. Те, что сейчас за мной числятся, я все-таки трогать не буду. И спокойно построю бюджетный вариант. Все будут просто счастливы.
В это время заговорил второй, до этого молчавший, гость. Его несколько тонкий голосок не нравился Анне Андреевне, а тон так и подавно, но это был "большой человек" и его капризный голос не раз и не два говорил последнее слово во многих спорах.
- А зачем вы вообще тогда брались за эти участки? Разве вы не понимаете, что Губернатор и с нас спросит, почему проекты не реализованы в указанный срок?!