Арт ухитрился разузнать имена всех троих.
Залив — под Гарсией Абрего.
Сонору курирует Чалино Гусман по прозвищу Эль Верде, то есть Зеленый.
В Бахе заправляет Гуэро Мендес.
А на вершине треугольника, располагающегося в Гвадалахре, — М-1.
Но кто он — пока выяснить не удалось.
Но ты-то, Арт? — спросил он себя. В глубине души ты прекрасно знаешь, кто патрон Федерасьон. Ты сам помог ему занять этот пост.
Арт уставился в бинокль на маленький офис, перевел окуляры на человека, сидящего за столом. В консервативном черном деловом костюме, белой рубашке без галстука. Черные волосы, чуть отливающие серебром, зачесаны назад. Смуглое лицо украшает ниточка усов, и он курит тонкую коричневую сигару.
— Только взгляни на них, — окликает Эрни. — Суетятся, будто к ним Папа Римский пожаловал. Я никогда не видел этого типа прежде, а ты?
— Нет. — Арт опускает бинокль. — Я тоже не видел.
Во всяком случае, за последние девять лет — ни разу.
Но Тио не очень изменился.
Элси, когда Арт возвращается домой, уже спит. Они арендуют особняк в Тлакепаке — это зеленый пригород с домами на одну семью, бутиками и шикарными ресторанами.
Почему бы ей и не спать, думает Арт. Сейчас три часа ночи. Последние два часа он провел, решая головоломку, как сесть на хвост М-1, чтобы разузнать, кто это. Ну что ж, проделано было мастерски, думает Арт. Они с Эрни двинулись, чуть поотстав, за черным «мерседесом», когда тот выехал на шоссе, ведущее в центр Гвадалахары. Они проводили его до района Центро Историко, проехали Пласа-де-Армас, Пласа-де-Либерасьон, Пласа-де-ла-Ротонда-де-лос-Хомбрес и Пласа Тапатиа. Потом миновали современный деловой квартал и довели до пригорода, где черный «мерседес» наконец притормозил у автомобильного салона.
Роскошные машины из Германии.
Они остановились за квартал, дождались, пока Тио вошел в офис, затем через несколько минут появился со связкой ключей и забрался в новенький «Мерседес-510». На этот раз с ним не было ни водителя, ни охраны. Они проследовали за ним в богатый квартал с парками и садами, там Тио въехал на подъездную дорогу, вылез из машины и зашел в свой дом.
Обыкновенный бизнесмен, вернувшийся домой после работы.
Значит, думает Арт, утром я вставлю последние кусочки в пазл: автомобильный салон, его домашний адрес — и получу искомого М-1.
Мигель Анхель Баррера.
Тио Анхель.
Арт заходит в столовую, открывает бар и наливает себе «Джонни Уокера». Взяв выпивку, проходит коридором и заглядывает к детям. Кэсси пять, и она похожа, слава богу, на мать. Майклу три, и он тоже похож на Элси, хотя телосложение у него, как у Арта, плотное. Элсия в восторге, что, благодаря мексиканской домоправительнице и мексиканской няне, дети будут знать два языка. Майкл уже просит не хлеб, a pan, вода стала aqua.
Арт тихонько проскальзывает в одну комнату, потом в другую, целует каждого в щечку, потом возвращается по длинному коридору в главную спальню, а оттуда попадает в ванную, где долго стоит под душем.
Если Элсия проделала трещинку в доктрине Арта «Три С», то дети взорвали ее, как ядерная бомба. Как только Арт увидел лежащую на руках у Элсии новорожденную дочку, он понял: его раковина «сам по себе» разлетелась на куски. А когда появился сын, он испытал потрясающее чувство: он смотрел на маленькую копию самого себя — и понял, вспоминая своего не лучшего в мире отца, что самое главное, что он может для них сделать, — стать детям отцом хорошим.
И он был хорошим, любящим отцом для своих детей и преданным и ласковым мужем для Элсии. Гнев и горечь его юности растаяли, исчезли, оставив только одно тревожащее его воспоминание — Тио Барреру.
Потому что Тио использовал меня тогда, в дни «Кондора». Использовал для того, чтобы убрать своих конкурентов и создать собственную Федерасьон. Подставил меня, как мальчишку, убедил, будто я уничтожаю сеть наркоторговли, а я, оказывается, из кожи лез, помогая ему создать новую, более совершенную.
Не увиливай от правды, думает Арт, пока горячие струи бьют по его усталым плечам, только из-за этого ты и приехал сюда.
Всем показалась странной его просьба о назначении в такую глухомань, Гвадалахару, а уж тем более от героя операции «Кондор». После того как он самолично расправился с Доном Педро, его перевели из Синалоа в Вашингтон, потом на Майами, а потом в Сан-Диего. Арта Келлера, Чудо-Мальчика, назначили в тридцать три года шефом-резидентом Управления. Местожительство он мог выбирать сам.
Все обалдели, когда он выбрал Гвадалахару.
Свернул со скоростного шоссе, ведущего в заоблачные высоты, и пустил карьеру под откос.
Коллеги, друзья, амбициозные соперники недоумевали — почему?
Арт ничего не желал объяснять.
Даже себе.
Но он знал: на нем висит незаконченное дельце.
А может, мне следовало оставить все, как есть, думает он, выходя из-под душа и вытираясь.
Было бы гораздо проще отступить и придерживаться установленной линии. Арестовывать себе спокойненько мелких дилеров марихуаны, которых мексиканцы сами пожелают сдать. Послушно отправлять рапорты, что акции против мексиканских наркодилеров проходят по плану, плывут плавно, как по гладкой водичке (что было бы недурной шуткой, если учесть, что мексиканские самолеты, оплаченные США, вместо отравляющих химикатов чаще всего сбрасывают воду — они фактически поливают марихуану и посевы мака). И знай себе посиживать, наслаждаясь прекрасной погодой.
Никаких расследований, кто такой М-1, никаких неожиданных открытий про Мигеля Анхеля Барреру.
Это в прошлом, думает он. Пусть там и остается.
Ты не обязан целовать кобру.
Нет, именно что обязан.
Это грызло тебя девять лет. Сколько разрушений, сколько страданий, сколько смертей принесла операция «Кондор», и все это ради того, чтобы Тио сумел организовать собственную Федерасьон и встать во главе ее? Закон непредвиденных последствий... Как бы не так! Р1менно такова и была цель Тио, и он все тщательно спланировал и специально организовал.
Он использовал тебя, спустив тебя, как пса, на своих конкурентов, и ты послушно набросился на них.
А потом заткнулся и помалкивал.
Пока тебя все восхваляли как героя, одобрительно похлопывали по спине. Приняли в команду. Жалкий ты сукин сын! Так все это произошло из-за твоего отчаянного желания стать наконец своим?
Ради этого ты продал душу.
А теперь думаешь, что сумеешь выкупить ее обратно.
Пусть все идет как идет: тебе надо заботиться о семье.
Арт тихонько проскользнул в кровать, стараясь не разбудить Элси, но не получилось.
— Сколько времени? — пробормотала она.
— Почти четыре.
— Утра?
— Спи.
— А во сколько тебе вставать?
— В семь.
— Разбуди меня. Мне нужно сходить в библиотеку.
Элсия работает над докторской диссертацией «Сельскохозяйственная рабочая сила в предреволюционной Мексике: статистическая модель» и часто обращается к фондам библиотеки Гвадалахарского университета.
— Хочешь покувыркаться? — бормочет она.
— Четыре утра.
— Я не спрашиваю про время и температуру. Ну давай?
Элси тянется к нему. Рука у нее теплая. Через несколько минут Арт уже внутри нее. Для него это всегда будто возвращение домой. Когда она доходит до пика наслаждения, то вцепляется ему в бедра.
— Это было чудесно, малыш, — говорит Элсия. — А теперь дай мне поспать.
Арт заснуть не может.
Утром Арт просматривает снимки: самолет, federales, разгружающие кокаин, открывающие дверцу для Тио, он же, сидящий за письменным столом в офисе.
Потом слушает, как Эрни сообщает ему то, что он и сам знает.
— Я покопался в И-пи-ай-си, — говорит Эрни, имея в виду «Информационный центр Эль-Пасо», компьютерную базу данных, где хранится информация для Управления по борьбе с наркотиками, Таможенной и Иммиграционной служб. — Мигель Анхель Баррера — бывший полицейский штата Синалоа, он даже был телохранителем самого губернатора. Тесные связи, с мексиканским ДФС, Управлением федеральной безопасности. Теперь вдумайся: он играл в нашей команде, был одним из копов, которые руководили «Кондором» в девятьсот семьдесят пятом году. По некоторым данным И-пи-ай-си, Баррера был основной фигурой в деле разгрома старых героиновых организаций в Синалоа. После чего он ушел из полиции и исчез из поля зрения И-пи-ай-си.