— Но почему его не разоблачили? Как вы объясняете его авторитет?
— Деньги — его сила. Ведь люди в течение полустолетия привыкли на него работать, зависеть от него. Власть была в его руках, цены мелких торговцев и хозяев тоже устанавливались им.
— Умен!
— А то как же! Страшный человек! Хитер как черт! — И вдруг сердито остановился, пытаясь что-то вспомнить. — Так зачем я пришел к вам?! Пришел вас предупредить, вот зачем! Если я не сделаю это, они купят вас так, что вы и не заметите!
— Меня никто не купит! — возразил капитан с подчеркнутым достоинством.
— Купят! Даже и не заметите, как купят! — Ему показалось, что где-то в глубине души капитан боится того же, так как Василиу, вместо того чтобы категорично это отвергнуть, спросил:
— А Сегэрческу вы знаете?
— А что, он был у вас, верно? — Дрэган остановил на капитане пристальный взгляд своих маленьких умных глаз. Капитан молчал, словно набрал в рот воды. — Был и просил вас обеспечить помощь, так? — настаивал Дрэган.
Капитан внимательно рассматривал свои пальцы, ногти, линии ладони. Он делал это так сосредоточенно, что Дрэган не выдержал и разразился громким смехом, полным, однако, скрытого доброжелательства.
— Был и вас обошел на вороных, поплакался вам в жилетку, верно?..
Поглядывая на него из-под нахмуренных бровей, Василиу сказал почти угрожающе:
— Не смейтесь! Вы просите того же!
— Так уж и того же!
— Для меня это одно и то же, если хотите знать, — сказал Василиу, сознавая, что обманывает или пытается оправдать себя. — Если хотите знать, Сегэрческу я выставил за дверь!
— Выгнали?! Сегэрческу — это же важная персона, пользующаяся большим авторитетом. Неужели у вас хватило храбрости? — Потом, снова посмотрев на свои большие часы с потертой металлической крышкой, Дрэган добавил: — А чего же меня не выгоняете?!
Офицер на какой-то момент опустил голову, потом поднял ее и честно ответил:
— Хотите знать почему? Так вот, я и сам себя спрашиваю об этом. Кого-нибудь другого я выставил бы вон не раздумывая. А сейчас у меня возникла потребность как-то оправдать себя перед вами. У меня такое впечатление, что в вас есть что-то особенное…
Дрэган улыбнулся и возразил:
— Я простой портовый рабочий без образования, господин капитан. Без образования! Все, что я вам говорю, я говорю по убеждению, так как испытал на собственной шкуре. Сегэрческу умен, тонок. Он их мозг. Но Сегэрческу эксплуататор. Умеет, дьявол его побрал, извлекать пользу из всего! В то время как я всю жизнь жил собственным трудом!..
— Сегэрческу беден. Он говорит, что у него, кроме дома и жалованья, ничего нет.
— Сегэрческу — это самый изворотливый ум, который знает, как повернуть и вывернуть!
— Вы, кажется, говорили о Танашоке.
— Это человек иного плана. Танашока вершит делами, находясь в тени. Он никогда не выходит из дому. Кое-кто говорит, что он вообще не существует. В то время как Сегэрческу во плоти, активен, всюду появляется… Сегэрческу — сила Танашоки в действии.
— Вы видели когда-нибудь Танашоку?
— После войны, всего один раз.
— Когда?
— Когда он защищал, как свидетель, своего секретаря Алексе, которого хотели осудить на смертную казнь, но не было доказательств.
— А за что же судили Алексе?
— Алексе получил партийное задание стать активным членом партии Танашоки, чтобы знать обо всех их замыслах. У него, как секретаря уездного комитета коммунистической партии, было конспиративное имя, и полиция сбилась с ног, выискивая главу здешних коммунистов. Когда же они его схватили, у них не оказалось достаточно улик, и к тому же Танашока, выступая свидетелем, заявил, что Алексе — активный член его партии. Кто такой Алексе на самом деле, он узнал всего несколько месяцев назад! Как он это пережил, не знаю!