Уже совсем скоро лес станет намного реже, буквально в дневном переходе. А это означало, что в лучшем случае завтра он может выйти к первым признакам людей или хотя бы животных. Обычных животных, а не ночных кошмаров. Хотя эту ночь он даже ни разу не проснулся. Может, причина этого в изрядной усталости или поблизости и правда не было тех страшных тварей? Вопросы, вопросы… Как жаль, что сейчас не время разбираться во всем этом.
Пройдя около семи лиг, Безымянный наткнулся на первые следы. Трава была слегка примята, ветки в некоторых местах переломаны, следы либо человека, либо крупного животного. След сворачивал немного южнее, если двигаться туда, то был реальный шанс раньше выйти из этого проклятого леса. Пройдя лигу, полуэльф заметил, что движется вниз по склону. Он перешел на легкий бег. Послышалось журчанье воды. Он, преисполненный надежды, бросился еще быстрее и уже через несколько минут выбежал к маленькому чистому ручью. Берега были заросшими густой травой, но явно было видно, что здесь кто‑то был до него.
Безымянный жадно прильнул губами к ручейку. Вода холодом обожгла горло, но было слишком сладко, чтобы отвлечься. До этого он пил воду лишь по утрам, собирая росу с заранее подготовленных маленьких углублений, покрытых листьями. Этим он не давал себе почувствовать сильного обезвоживания, но не более. Ложился спать он с дикой жаждой. И теперь был найден нетронутый ручей с чистейшей водой! Это было похоже на сказку.
Полностью утолив жажду, он завалился на спину, переводя дыхание. Затем поднялся и решил умыться и вымыть руки. Может сейчас это не так важно, но полуэльфу было не по себе ощущать себя грязным.
До наступления темноты было еще немногим более трех часов. За это время он сможет еще преодолеть не менее четырех лиг и найти новое убежище на ночь. Ручей уходил на юго — запад и если идти по течению, то рано или поздно он выберется отсюда. Но с другой стороны, здесь больше шансов встретить диких животных, но так как их следов здесь замечено не было, кроме таинственных следов какого‑то незнакомца, то сворачивать на юго — запад было лучшим вариантом. По крайней мере от жажды он теперь не умрет.
Пройдя еще три лиги, Безымянный радостно отметил, что деревья пошли несколько реже, это заставило его ускорить шаг. Через небольшое время он заметил невысокое, но довольно раскидистое дерево, на таком ночевать будет даже удобнее чем на меллирионе. Правда, и шансы попасть в зубы к ночным кошмарам значительно возрастали, но выбирать было не с чего.
Напившись воды, полуэльф взобрался на дерево и попытался уснуть. Ему это удалось, но все же через каждые полчаса — час он вынужденно просыпался. Совсем рядом раздавался скрежет когтей и дикий рев, несравнимый ни с каким животным…
Следующие два дня прошли более плодотворно. Ручеек резко расширялся, и теперь его ширина была около десяти ярдов. Плюс ко всему, в речке он смог наловить рыбы. Огонь было разводить довольно тяжело и полуэльф изрядно помучился, пока не нашел два камня, которые с большим трудом сошли за кремень и кресало. Тогда он досыта наелся слегка пригорелой, но в то же время, безумно вкусной рыбы. Ему казалось, что ранее он ничего вкуснее не ел.
Следующие две ночи он проводил так же на деревьях около речки. Лес был уже очень редким, но деревья более высокими и раскидистыми. С породой он определиться не мог, хотя это его не сильно и волновало.
В то же время он заметил первые следы диких животных, как и их самих. Он хотел заняться охотой, но ничего из этой затеи не получилось, голыми руками не наохотишься, а сооружать ловушки не было ни времени, ни желания.
Еще через день лес закончился. Но радости это не вызывало. Впереди, сколько хватало глаз, тянулась безжизненная серая равнина, и чувство безысходности снова захлестнуло Безымянного. Но зная, что душевными терзаниями себе не поможешь, он решил остаться на опушке леса возле реки на пару дней. Отдохнуть, отоспаться и отъесться.
Речка уже гораздо сильнее расширилась и превратилась в маленькое озерцо, в котором в изобилие водилось рыбы. Глубина, конечно, была не слишком большой, но искупаться можно было просто замечательно.
Ему даже удалось соорудить нечто вроде копья с каменным наконечником, ради чего потребовалось пожертвовать своей рубахой. Она была настолько изодрана, что ее даже не потребовалось разрывать на лоскуты, чтобы соединить древко с наконечником, а просто обмотал свое нехитрое приспособление тем, что когда‑то было рубахой.
В первый же день своего запланированного отдыха ему каким‑то чудом удалось поймать молодую косулю.