— К сожалению, это так, — вздохнул Асварт, — но я бы не сказал, что тебе плохо дается само фехтование. Бьешься на мечах ты очень хорошо. Проблема заключается именно в сосредоточении. Тебе не удается и, скорее всего, не удастся совмещать фехтование и магию. Даже физическая магия дается тебе из ряд вон плохо в такие моменты, — он слегка пожал плечами, — но разочаровываться здесь особо нечему. Настоящих универсалов не бывает. Это только в героических историях бывает так, что один и тот же человек может все что угодно. Реальность же на то и реальность, чтобы разрушать грезы. У тебя огромный талант к Истинной магии, особенно магии воздуха и огня. Не у всех удается владеть хотя бы одной школой Истинной магии на том уровне, на котором в перспективе ты будешь владеть сразу в двух направлениях, а то и более. Поэтому… — Асварт картинно развел руками, прекратив на этом свой монолог.
Аннадор же не мог понять, что больше его поразило. То, что дядя только что ему рассказал или то, что он не корил его, а наоборот пытался подбодрить. Такого на его памяти не было еще ни разу на протяжении всего года, проведенного в Академии Эйнгвара.
— Дядя, — робко начал он, — моя Сила не помогла спасти Иллиана и Дариуса. Заслужил ли я ее?
— Не смей! — Асварт сразу же вскипел, услышав вопрос ученика. — Не смей так говорить! Никогда! Слышишь? Никогда не говори, что ты чего‑то недостоин! В первую очередь ты этого достоин, потому что за тебя отдал жизнь Дариус. Он пожертвовал собой, чтобы дать выжить тебе… и Иллиану. Не смотри на меня такими глазами. Я, как и ты, уверен, что твой брат жив. — Закончил он уже менее бодро, чем начал.
— Спасибо…
— Не стоит благодарить меня. Я лишь отдаю долг. Тебе, Дариусу, твоим матери и отцу. И в первую очередь самому себе.
Магистр посмотрел на ученика. Во взгляде его была горечь. И в душе, Аннадор был уверен, тоже была эта горечь. Он действительно пытался отдать долг. Найти смысл жить дальше, когда все, кого он любил, мертвы. И в лице своего племянника он этот смысл находил.
— Ладно. Хватит предаваться грустным воспоминаниям, — осадил студиозуса и самого себя боевой маг. — Мне интересно, чего ты достиг в изучении Истинной магии. Кто с вашей группой занимается практическими занятиями в этой школе?
— Мэтр Кристоф Бральд.
— Не лучший вариант… — задумчиво произнес Асварт. — В любом случае, я хочу это увидеть.
Аннадор довольно самоуверенно усмехнулся и отошел ближе к центру зала. Один этот поступок должен был вызвать удивление у его наставника, но лицо Асварта оставалось непроницаемым. Он отлично умел скрывать эмоции, когда это требовалось.
Левая ладонь смотрит вниз, правая — вверх, что может показаться обычной позой концентрации. На что Аннадор и надеялся. Он ушел гораздо дальше, чем предполагал, как Бральд, так и Асварт. Все же слова о его магическом потенциале не были пустым звуком.
Руки пришли в движение, начав описывать круг в воздухе, двигаясь против часовой стрелки. Воздух вокруг Аннадора начал плыть, раскаляясь до невообразимого предела. Внезапно поднялся столб пыли, создавая вихрь, укрывающий фигуру студиозуса. Полыхнул огонь, раскаляя песок, закручиваясь тугими спиралями вместе с воздушными потоками. Огонь, ветер и песок захватывали все большую территорию, оспаривая свои владения в этом учебном зале с иными материями, в чем легко побеждали. Вихревые отростки песка растягивались во все стороны, по ним бежали алые струйки огня, обнаружившие себе отличного союзника в захвате новых владений.
Вокруг Аннадора вращался поток невообразимой мощи, состоящий из огня, ветра и песка. Это было невообразимое чувство, но недостаточно. Недостаточно невообразимое, как Сияние Рассвета. Он пытался достичь его, переплетая стихии самыми невообразимыми способами. Невообразимыми потому, что мало какой Высший смог бы повторить подобное, запас Силы студиозуса был поистине бесконечным.
— Три стихии… — тихо прошептал Асварт. Племянник его не слышал, но в любом случае прекрасно представлял себе мысли дяди.
А дальше произошло и вовсе невообразимое. Воздух во всем зале, казалось, мгновенно высох. Дышать стало тяжело, каждый вдох обжигал горло. В воздухе больше не было влаги. Ее тонкий ручеек устремился со всех сторон прямо к фигуре Аннадора, с трудом проглядывающейся сквозь вихрь стихий. Четыре. Все стихии были собраны в ужасающий вихрь, вращающийся вокруг него.
Собрать все стихии в одном заклинании считалось почти невозможным. Это даже не вопрос о Силе или умении заклинателя, а предрасположенность. И этой предрасположенности не было ни у кого уже очень давно. И одним из магов, который мог сплетать все четыре стихии воедино был… заклинатель Сияния Рассвета.