— Бог Равновесия! — Кор Филенцио любой намек на равновесие потерял, уязвленный подобным богохульством. Но в следующее мгновенье снова взял себя в руки, — понять, к сожалению, это могут немногие, старый друг. Я понял. И мне даровалась Сила Шадера. И если отбросить все сомнения, то и ты увидишь, насколько близко находишься от этого понимания, и можешь сейчас стоять со мной, пожиная лавры победителя над Эйнгваром.
На этот раз рассмеялся Асварт, больше пытаясь вывести противника из себя, нежели от веселья или истерики.
— Лавры победителя? Над Эйнгваром? Считаешь, если Скипетр разнесет здесь все, то одну со сторон можно назвать выигравшей? Это безумие, как и любые учения вашего Бога, — последнее слово он будто выплюнул, столь пренебрежительно было это произнесено.
Впрочем, историка это нисколько не разозлило, скорее наоборот, на его лице снова начала расцветать усмешка.
— Все‑таки ты еще слишком глуп, — он сокрушенно покачал головой, — не хотелось бы убивать того, кто может в будущем, заметь, в скором будущем, стать союзником. Особенно, не хотелось бы убивать своего друга, несмотря на его слепоту.
— Лучше быть слепцом, чем веровать в безумного Бога, Шаго. — Разуверить в том, что они никогда не были друзьями, Асварт его не собирался. — Какова цена твоей преданности?
— Шадер очень щедр, намного более чем ты можешь себе представить. Но не думай, что я предавал Эйнгвар. Я ему верен не был.
— И сколько получу я, когда перейду на сторону Равновесия? — очередной трюк, пройдет ли?
Похоже, прошел. Шаго заметно расслабился, улыбка его стала еще шире, и он сделал шаг в сторону Асварта.
— Цену называешь только ты, дорогой…
Закончить Асварт ему не дал. Сейчас! Мысль проскочила внезапно, неожиданно для самого Асварта. Именно тот момент.
Снова хищный бросок, магистр вытянулся словно змея, Серебреная Молния превратилась в хлыст, продолжающий змеиное тело, и рухнула на расслабившегося теоретика.
Удар не вышел настолько неожиданным, насколько хотел Асварт. Шаго выставил ментальный щит, мгновенно поглощая силу удара, и выбросил руку вперед, словно отталкивая воздух от себя. Результат должен был быть тот, что и прошлый раз, но его не было. Асварт лишь самую малость покачнулся, мгновенно восстанавливая равновесие, и ударил открытой ладонью прямо в грудь Филленцио. Тот рефлекторно выставил защиту, насмотря на то, что магии во взмахе Асварта не было ни на йоту, и сразу же повторил свой ментальный удар. Магистр ожидал этого и, развернувшись на пятках, ушел от удара. Очередной взмах мечом, превратившимся в осиный рой, на этот раз достиг определенного результата. Часть ос — искр врезалась в щит, но и не меньшее их количество распылилось на еще мельчайшие пылинки и мягко осели на тело приверженца Шадера.
Филенцио закричал. Неизвестно, сколько в этом крике было боли, а сколько ярости или удивления. В ответ он моментально сбросил свою защиту, сосредоточившись только на атаке, и начал поливать Асварта сырой магией своего безумного Бога. Магистр крутился, разрезая, видимые только в определенном спектре восприятия импульсы, без каких‑либо последствий для себя самого. Удивляться, что разрушенные потоки не способны причинить ему никакого вреда, не было времени, как и не было возможности атаковать самому. Что и не требовалось, честно‑то говоря.
С‑под дверей в лазарет начал просачиваться синий туман, который смог краем глаза заметить Асварт, и в свою очередь, не мог заметить, стоящий спиной к двери, Шаго. Синеватая дымка клубилась, приобретая причудливые образы, нисколько не боясь направленной в противоположную сторону импульсов Силы.
Ошибка Филенцио, сбросившего студиозусов со счетов, стоила ему слишком дорого.
Туман моментально сгустился, принимая гротескную форму горгульи, с головы до ног увешанной смертоносными орудиями убийства в виде клыков и когтей. Не издавая ни звука, чудовищная фигура ринулась в атаку на противника, коим несомненно был приверженец Шадера.
Шаго Филенцио, преподаватель истории магии в Эйнгваре, в порыве яростной атаки не понял, что произошло. Вместо очередной порции смертоносной Силы, направленной в сторону Асварту, он ощутил лишь вкус крови во рту.
Когти горгульи вошли ему в спину, не встретив никакого сопротивления на своем пути, и вышли аккурат посреди груди. Лицо сменило выражение ярости на удивление, затем отчаяние и в конце безумную улыбку.
— Ты же не думаешь, что это конец, Аллориан? — произнес он, прежде чем горгулья нанесла ему следующий удар в спину и не вырвала его сердце.