— Чего они хотят? — сухо спросил Святейший.
— В основном уменьшения отчислений из казны в пользу церкви, уменьшения церковных земель и усиления благословений. Есть, правда, несколько не совсем обычных условий… — едва заметно поморщившись, заметил Адриан. — Король Оласа просит, чтобы вы сняли анафему с его сына-многоженца, король Нистии хочет оправдания нескольких членов побочной ветви своего рода, которые были сожжены по подозрению в колдовстве…
— Соглашайся. — прервав инквизитора, промолвил Святейший. — Пусть начинают приготовления как можно скорее, уже к середине следующего месяца их войска должны быть готовы вступить в бой в составе святого воинства. Ты понял меня, сын мой? Мысленно содрогнувшись от одной мысли о том, что кого-то, сожженного инквизицией придется оправдать, Адриан неохотно кивнул. Он не до конца понимал позицию Святейшего в этом вопросе, но до поры до времени это не особенно интересовало старшего инквизитора. Его интересовала война, и только война. Со всем остальным можно будет разобраться потом.
— Хорошо. — кивнул Святейший, бросив на инквизитора взгляд голубых глаз. На мгновение задумавшись, он продолжил: — И еще одно, сын мой. Для тебя будет особое поручение, к выполнению которого нужно приступить сразу после начала святой войны.
— Я слушаю, Отче. — спокойно ответил Адриан.
— Тебе это может не понравиться, ты можешь не понимать смысла этого задания, но обещай мне, что будешь выполнять его со всем усердием и не задавая вопросов.
— Клянусь перед ликом Всевышнего, что так оно и будет, Отче. Резко остановившись, Святейший повернулся к инквизитору и посмотрел ему прямо в глаза. Его суровое, покрытое морщинами лицо будто окаменело и, промедлив секунду, Иоран заговорил, взвешивая каждое слово:
— Ты выберешь из числа своих помощников лучшего и поручишь ему командование святым воинством. Сам же останешься в Святом Городе до середины седьмого месяца сего года. Чтобы ни случилось в святых землях, чтобы ни случилось на западе, востоке или юге — ты будешь ждать здесь. Когда придет время, тебя посетят мистики из ордена Первой Крови и объяснят суть твоего задания. Ты понял меня, Адриан Горт, старший инквизитор святых земель, слуга Всевышнего? Едва не скрипя зубами, инквизитор, не отводя взгляда, смотрел в два голубых омута глаз Святейшего Отца. В его душе боролось два желания: желание выжигать скверну вместе со святым воинством и желание неотступно следовать воле Всевышнего и посланника Его на земле. Всю свою жизнь Адриан ждал этого, ждал возможности раз и навсегда очистить святые земли от заразы колдовства и вот, когда ему выпала такая возможность, Святейший приказывает ему остаться вдалеке от битвы, битвы всей его жизни…
— Ты понял меня, Адриан? — с нажимом повторил Святейший. Вздохнув, инквизитор отвел взгляд и кивнул.
— Я понял вас, Отче. Я все сделаю как велено.
— Отлично, сын мой. — мягко улыбнулся Святейший, похлопав инквизитора по плечу. — Не тревожься, придет время, и ты все узнаешь, все поймешь. А теперь нам пора, возвращайся к работе. Один из монахов приложил ладонь к ничем не примечательному участку стены и прошептал короткую молитву. Вспыхнувшее на кончиках его пальцев благословение тут же впиталось в камень. Послышался скрежет, и часть стены отъехала в сторону, открыв потайную дверь. Святейший кивнул на прощание Адриану и вошел в тускло освещенное зево ведущего под землю тоннеля. Когда последний из монахов закрыл за собой потайную дверь, инквизитор развернулся и зашагал прочь, сухо бросив в пустоту коридора:
— Даже и не сомневайтесь, Отче. Я все узнаю.
Когда солнце над Святым Городом уже катиться к закату, в Урвише лишь начинается послеобеденная суета. Брусчатые мостовые, каменные стены домов, башен и особняков остывают, после интенсивного поглощения дармовой солнечной энергии. Нанесенные на камень колдовские символы и вплетенные в сам материал заклинания накапливают энергию, позволяя большей части жителей Урвиша частично компенсировать низкие природные способности. Поглотители солнечной энергии — самые дешевые во всем Проклятом Графстве, поэтому-то колдуны малой силы стоически и без нареканий переносят даже самые знойные месяцы в году… Так или иначе, непривычная для западных лесов жара уже сошла на нет. Колдуны всех мастей снова принимаются за рутинную работу, пополнив накопители порядочным запасом энергии. На улицах появляются бесчисленные адепты, дар которых измеряется всего лишь парой-тройкой простейших магических трюков, на рабочие места по всему городу возвращаются ремесленники, в некотором роде, средний класс всех колдунов — небольшой силы, но владеющие специальными, профильными заклинаниями. По улицам так же бродят заклинатели — колдуны не из слабых, но со своими собственными понятиями о чистоте силы, устройстве мира и всей вселенной… Таких в городе не слишком много, они выполняют самую разную работу, часто за границами Графства, поэтому и собираются больше в портовых городишках на побережье Стылого Моря, да селениях у восточных границ западных лесов.