- Ты так уверена, что кириты не примут твоего Владетельства?
- Причем здесь кириты… В первую очередь не примешь ты! Твоему народу по большому счету все равно отдаешь ты им приказания сам или по поручению какой-то Владетельницы. С Владычеством Маграта вы как-то же мирились… Ты же сам сказал, что твое слово - закон в войске, а уж у народа и подавно. Поэтому не перекладывай ответственность. Это тебе придется принять решение, которое будет стоить жизни всему твоему роду.
Раннег изумленно посмотрел на нее:
- Ты думаешь, лишь мои амбиции не позволят принять тебя в качестве Владетельницы?
- Именно.
- Тогда ты ошибаешься! Я выступал против владычества Маграта только из-за того, что он маг, и в любую минуту может изменить все, что дорого моему народу, и изменить не оттого, что он сильней, а потому что владеет магией.
При слове "магия" лицо Раннега исказилось, и он снова зло плюнул на пол.
- Если дело только в этом… - Къяра усмехнулась, - я, конечно, тоже владею магией, но могу пообещать тебе, что не буду применять ее против твоего народа…
- Ты действительно можешь отказаться от магии?
- Не от всей, конечно… Но я могу поклясться не применять магию против киритов, пока вы будете почитать меня как Владетельницу и выполнять мои требования.
- И ты не наденешь корону магии?
- Ты про мою диадему? Если хочешь, могу отдать тебе ее на бессрочное хранение…
Раннег пристально посмотрел на чародейку. В стоявшей перед ним девушке переплелись столько различных и даже исключающих друг друга противоречий, что он был ошеломлен. С одной стороны хрупкая на вид девушка и чародейка, а с другой бесстрастный воин, способный отказаться от магии, бесстрашно идущий на смерть и полагающийся только на себя. Не отводя взгляда, он опустился на колени, расстегнул ворот рубахи, затем вытащил меч из ножен, поцеловал лезвие и протянул ей меч, рукоятью вперед.
Къяра без слов поняла его, она взяла меч и приставила к груди конунга, направив в верхнее ребро.
- Я принимаю твою власть Владетельница и клянусь тебе в вечной преданности! И мой народ примет тебя, и все принесут свою клятву! - произнес конунг и резко, но несильно подал корпус вперед, на мече, рассекшем грудь, показалась струйка крови.
Когда-то давно, именно такого, полного обряда, Маграт ждал, но не дождался, ни от кого из киритов. Его стражникам пришлось самим колоть мечами, приносящих клятву воинов, на которых Маграт наложил магические чары. И именно так, с помощью стражей и магии, ему и пришлось весь этот долгий срок поддерживать здесь свое Владычество.
- Я принимаю твою клятву, конунг! - Къяра отвела меч от груди Раннега. - Встань.
После этих слов кровь на лезвие меча поблекла и будто растаяла. Клинок вновь засверкал первозданной чистотой.
Конунг поднялся с колен и произнес:
- Поклянись же и ты, что не будешь применять магии к киритам и не наденешь то, что ты называешь своей диадемой.
Къяра перебросила в руке меч так, что рукоять легла в обратном направлении, а лезвие, быстрой молнией сверкнув в воздухе, нацелилось ей предплечье.
- Клянусь, что не буду использовать магию против киритов и отдам мою диадему тебе на хранение, после клятвы твоего народа и до тех пор, пока клятва будет исполняться, либо до тех, пока ты сам не захочешь мне вернуть символ моей магии! - Къяра с улыбкой посмотрела на Раннега, - Тебя устраивает такая клятва?
- Ну уж нет, вернуть тебе диадему сам я никогда не захочу. Это можешь даже и не добавлять
- Не зарекайся, конунг. В жизни случается всякое. Лучше прими мою клятву такой.
- Хорошо, пусть так, Владетельница.
- Клянусь, - повторила Къяра, и легко вонзила кончик меча. Кровь, вытекшая из раны, растеклась по клинку.
Къяра отвела меч от груди и протянула его Раннегу. Тот вновь опустился на колени, взял двумя руками меч, и произнес:
- Я принимаю клятву, Владетельница.
И тут же кровь с клинка исчезла, будто ее и не бывало.
Конунг поднялся, поцеловал меч и вставил его в ножны. Затем внимательно посмотрел на Къяру:
- Я был уверен, что, взяв клятву с меня, сама ты клятву не принесешь.
- Зачем же тогда ты мне принес клятву? - Къяра удивленно приподняла брови.
- У меня был другой выход, Владетельница, чтобы сохранить мой род?
- Наверное, нет… Но в любом случае обещания я держу.
- Первый раз встречаю мага, который не лжет… Обычно ложь течет с языка мага, что сок с берез по весне.
- Все когда-нибудь бывает первый раз, конунг. Да и магов ты знал не особенно много…
- Да. Владетельница, в моем пределе с ними не церемонились, - конунг недобро усмехнулся, намекая на быструю расправу. - Исключением был лишь твой отец. Одно имя его было проклятьем нашего рода…
- Однако оно хранило вас от нападений всех заморских магов.
- Мы многие века, справлялись со всей заморской нечистью и без него…
- Тогда маги были слабее, конунг… Ну да не будем об этом, теперь все это в прошлом, - Къяра улыбнулась.
- Владетельница хочет, чтобы все кириты сегодня принесли клятву?
- Нет, Раннег, я хочу дать тебе время до рассвета, чтобы ты смог подготовить свой народ, да и для меня это время было бы не лишним, чтобы обустроить с помощью диадемы, то место, где мне придется обитать… Если ты не против, конечно, если же ты против, то твоим воинам придется самим строить мне дворец.
- Строить дворец? - удивлению конунга не было предела.
- Чему ты удивляешься? Не думаешь же ты, что я соглашусь жить в комнатах этого замка, напоминающего склад? - Къяра указала рукой на окружающую обстановку.
- Ну да, конечно… возможно, это не совсем подходящее место, но кроме замка здесь нет других достойных помещений… а строить новый замок или дворец это многие годы уйдут… - конунг впал в глубокую растерянность и не скрывал этого.
- Я справлюсь за вечер, а на рассвете, после клятвы твоего народа, отдам тебе диадему. Согласен?
- Я не против, Владетельница, вряд ли это уловка с твоей стороны, если бы ты хотела применить к нам магию, то тебе ничего не мешало сделать это еще до разговора со мной… но построить замок за вечер невозможно…
- Это для тебя невозможно, а для меня возможно. Не спорь, сам увидишь. Подумай лучше, что ты будешь говорить своим воинам.
- Воинам?
- Да. Тем, кто ждет тебя в пиршественной зале.
- Ну тут и думать нечего, скажу, что есть. Что ты, пойдя против воли своего отца, заставила его дать нам независимость, которую мы требовали. Что он согласился, но сказал, что независимость получат исключительно наши трупы, так как он с помощью магии уничтожит весь наш род. И теперь только ты, согласившись стать нашей Владетельницей, можешь оградить нас от его гнева и попыток нас уничтожить. Что ты поклялась, не использовать против нас магию, если мы принесем тебе клятву верности.
- Замечательно, Раннег. Тогда идем, а то там, я думаю, нас уже заждались.
Войдя в залу, Раннег огляделся. Все воины сидели за столами, за исключением Керна и Люта. Первый стоял с обнаженным мечом возле спутника Къяры, а второй у стола, отодвинув его кресло, рядом с диадемой чародейки.
- Керн, можешь оставить свой пост, - распорядился он. Подождал, чтобы его приказание исполнили, обошел столы и, остановившись прямо перед Лютом, повернулся к Къяре, шедшей чуть позади него:
- Возьми свою корону, я возвращаю ее тебе до утра.
Къяра шагнула к столу, взяла диадему, одела на голову и отошла к тому месту, где стоял Лиат.
По зале пробежал ропот, воины были явно недовольны.
- Встать и слушать!!! - конунг гаркнул так, что затряслись подвески светильников и зазвенели приборы на столе.
Все тут же поднялись из-за столов.
Раннег поднял руку и щелкнул пальцами. Сзади к нему тут же подошел начальник охраны.
- Вынести столы. Быстро! - громко приказал Раннег, а потом тихо добавил что-то.
- Да, конунг, - ответил начальник охраны и вышел из залы.
Появившиеся в ту же минуту охранники начали выносить столы. Когда все пространство залы было освобождено, охранники встали чуть позади конунга, и к ним присоединился вернувшийся к этому времени их начальник.