— Детлафф, — негромко позвала принцесса. Она не была уверена, что спутник, не являвший себя уже целые сутки, последовал за ней в Марибор и услышит ее зов, но Лита чувствовала, что, если не увидит его прямо сейчас, отчаяние поглотит ее, и останется только дождаться возвращения Йеннифер и устроить чародейке слезную истерику, умоляя отвезти ее домой.
Ответом на первый призыв была тишина. Лита постаралась взять себя в руки и запретила себе отчаиваться раньше времени, лишь больно закусила губу. Она спрыгнула с кровати, прошлась по комнате, размышляя. Вполне могло статься, что дом госпожи Йеннифер был защищен какими-то чарами, не позволявшими Детлаффу в нем появляться, а, значит, необходимо было выйти наружу и повторить попытку его позвать. Принцесса не была пленницей, и покидать спальню ей никто не запрещал, и она решительно двинулась к двери.
В коридорах резиденции не нашлось ни одного стражника, принцесса беспрепятственно проделала путь к парадной двери и замерла в нерешительности. Никогда прежде за всю свою жизнь она не оставалась предоставленной самой себе. В Императорском дворце за ней всегда следили стражники и горничные, в туссентском поместье и вовсе было сложно скрыться от внимания родителей, братьев и слуг. И, конечно, где-то рядом всегда прятался Детлафф, стоило только позвать его — и он появлялся. Сейчас же маленькая принцесса была совершенно одна в незнакомом доме посреди чужого города. Она опустила руку на теплую медную ручку, закрыла глаза и сглотнула. Лита не планировала побег, даже не хотела выходить на городские улицы, удаляться далеко от дома, но все равно этот единственный шаг за порог сделать оказалось невыразимо сложно.
— Трусиха, — шепнула принцесса сама себе, — Гусик же сбегал из дома! А Иан вообще уехал путешествовать вместе с цирком.
Воспоминания о брате и его друге странным образом придали Лите смелости, и она храбро нажала на ручку, распахивая дверь. Та покорно скрипнула, и в дом влетел далекий гул людной улицы. Больше не боясь неизвестности, принцесса подобрала пышные юбки и шагнула за порог.
Дом Йеннифер окружал небольшой сад. Сейчас, когда Темерия только пробуждалась после зимы, деревья и кусты здесь стояли совершенно голыми, а это значило, что, даже если жилище чародейки и окружали какие-то чары, здесь они уже не действовали. Должно быть, Йеннифер не считала нужным тратить силы на сад, в котором так редко бывала. Лита, жалея, что не прихватила с собой норковый полушубок или хотя бы шаль, шагнула на оледеневшую тропинку, ведущую к воротам, и неспешно пошла вперед, оглядываясь по сторонам.
— Детлафф? — снова позвала она, но ответом принцессе была лишь мерная дробь капель, частивших, падая с тающих сосулек под самой крышей. Еще несколько шагов — принцесса была совсем не уверена, что ей хватило бы смелости выйти за ворота. Здесь, в промерзшем голом саду, все еще были владения знакомой чародейки, а там, за оградой, начинался пугающе неприветливый мир толпы, которая, как подозревала Лита, не стала бы приветствовать ее овацией, а, скорее всего, просто затоптала бы, не заметив. — Детлафф! — на этот раз девочка почти кричала.
На следующем шагу подошва ее бархатных туфелек скользнула по замерзшей луже, и Лита поняла, что падает, не в силах удержаться.
Сильные руки подхватили ее и подняли высоко над землей. Принцесса, громко всхлипнув, прижалась к широкой груди и замерла, дрожа всем телом.
— Где ты был? — не сдерживая слез, хриплым шепотом спросила Лита, — я звала тебя, а ты не приходил!
— Прости меня, — так же шепотом ответил Детлафф, прижимая ее к себе крепче, — в дом чародейки я не могу зайти без приглашения.
— Я не хочу здесь оставаться, — Лита пошевелилась в его руках и уселась так, чтобы видеть его лицо. В отличие от всех, с кем принцесса разговаривала, Детлафф никогда не прятал от нее глаза, и сейчас тоже смотрел очень прямо. Свободной рукой он аккуратно стер влажные дорожки слез с ее щек, пригладил волосы, осторожно коснулся обкусанных губ и стер крохотную каплю крови. Промозглый уличный холод начал подбираться к Лите, и она попросила тихо: — Забери меня куда-нибудь, где тепло.
Лицо Детлаффа на мгновение застыло, словно он боролся с самим собой, потом тяжелые усталые веки покорно опустились. Широким жестом он развернул край своего плаща и укрыл им Литу, не выпуская принцессу из рук, и та снова прильнула к нему теснее. Твердым шагом, не сказав ни слова, Детлафф направился к воротам, и через мгновение та граница, которую Лита так боялась пересекать, была пройдена.
Он нес ее по звенящей весенней оттепелью и людскими разговорами городской улице, и девочка, выглянув из-под плаща, с любопытством смотрела по сторонам. Идущие навстречу горожане не обращали на Детлаффа ни малейшего внимания, спеша по своим делам. Прижавшись к спутнику, Лита быстро согрелась, а сердце ее теперь билось восторженно часто — она сбежала! Ослушалась воспитательницу и обрела наконец долгожданную свободу.
— Ты бывал в Мариборе? — с любопытством спросила принцесса. Детлафф рассеянно кивнул.
— Не люблю Север, — ответил он мрачно, — здесь в людях слишком много горечи.
Лита замолчала, не решаясь расспрашивать его дальше. Они свернули с тротуара в какой-то переулок, и вскоре оказались перед дверями трактира. Детлафф решительно толкнул их и вошел внутрь.
Час еще был очень ранний, и в приятной полутьме зала оказалось почти безлюдно. Высокая полная женщина вытирала стол большой не слишком чистой тряпкой и едва взглянула на посетителя. Детлафф, не спуская Литу с рук, подошел к ней.
— Можно позавтракать? — поинтересовался он, и женщина наконец подняла на него глаза. Улыбнулась, заметив, что мужчина держал на руках маленькую девочку.
— Издалека? — спросила она, — с юга?
Детлафф вымученно кивнул.
— Девочка замерзла, — поторопил он женщину, отогнул край своего плаща, и трактирщица всплеснула руками.
— Ох, батюшки, она же совсем раздета! — воскликнула она, — садитесь за стол, сейчас я принесу вашей дочке горячего молока.
Лита вовсе не была голодна, а от молока у нее всегда болел живот, но спорить не стала. Детлафф усадил ее на жесткую деревянную скамью и устроился рядом. Принцесса с интересом покрутила головой. В трактирах прежде она никогда не бывала, и сомневалась, что в Нильфгаарде можно было встретить нечто подобное. Стены здесь были расписаны большими яркими цветами, но краски заметно потускнели от копоти. Стол оказался не слишком чистым и был щербат в нескольких местах, будто в него втыкали ножи, но из кухни доносились шекочуще-приятные ароматы снеди, а в зале было приятно тепло и тихо.
— Тебе нужно вернуться назад, пока чародейка не обнаружила пропажу, — заметил Детлафф тихо, немного помолчав, и Лита обиженно насупила брови.
— Я передумала, — решительно отрезала она, — не хочу я ни в какую школу ехать. Что мне там делать? Йеннифер сама говорила, что магия мне не больно-то дается.
— Тебя всему научат, — заверил Детлафф, и было видно, с каким трудом он подбирал слова, как тревожно держался. Лита протянула руку и сжала его ладонь под столом.
— Не бойся, — сказала она, снова заглядывая спутнику в глаза, — пока ты со мной, мне ничто не угрожает. Ведь правда?
— Правда, — нехотя признал Детлафф.
Полная женщина вернулась с большим подносом, опустила его на стол и выставила перед гостями две глубокие миски с какой-то дымящей похлебкой, тарелку с нарезанным хлебом. Лите досталась глиняная широкая чашка белоснежного молока с тонкой пенкой по поверхности, а Детлаффу — кружка с чем-то желтовато-мутным.
— На здоровье, — улыбнулась женщина, — как же так вышло, господин, что девочка ваша без шубки и даже без сапог? Весна нынче холодная, простудится еще.
— Спасибо, больше ничего не надо, — Детлафф не взглянул на трактирщицу.
— Может, вам комнату протопить? — не слушая его, продолжала женщина, — отдохнули бы с дороги, погрелись. Не дело это — путешествовать с такой крошкой в такую стужу.