Фергус знал, о чем она будет говорить — вплоть до точных формулировок, и чародейка не подвела его ожиданий. Ее голос струился обманчиво мягко, и обращалась она к Императору, как к неразумному малышу, который запутался в простейшем арифметическом примере. Фрингилья озвучила прошение, но садиться на место не спешила, выжидающе глядя не на Фергуса даже, а на сидевшего по правую руку от него мастера Риннельдора, главу Совета. Знающий, всегда придерживавшийся той же позиции, что и сам Фергус, выслушал ее спокойно, а, когда чародейка договорила, испросив позволения, встал.
— Исполнение ваших требований недопустимо, — ответил он, — положение чародеев в Империи регламентировано с тех пор, как, спасаясь от преследований на Севере, вы и ваши товарищи нашли приют в наших границах. Хочу напомнить, что, принимая нильфгаардское гражданство, многие представители вашей профессии приняли и законы Империи. Вы же, как та, кому посчастливилось родиться гражданкой Империи, как никто должны понимать, как важно следовать букве закона и хранить верность Императору.
В тоне мастера Риннельдора не было ни капли угрозы, но ее мог бы расслышать любой, кого этот вопрос хоть как-то касался. Расслышала ее и Фрингилья Виго. Она приятно улыбнулась собеседнику.
— Хочу заметить, что выдвигаю прошение, а не требование, — сообщила чародейка нейтрально, — требовать бы я стала в совсем иных выражениях.
Прочие члены совета принялись тревожно переглядываться — Фрингилья, в отличие от мастера Риннельдора, угрожала почти открыто, лишь слегка прикрывшись любезным выражением лица. Глава Совета хотел ей ответить, но Фергус поднял руку, и он промолчал.
— Я думаю, госпожа Виго, — проговорил Фергус, сложив руки перед собой, инстинктивно спрятав магическое кольцо под ладонью, — если бы дело дошло до требований — в том значении, как вы их, должно быть, подразумеваете — мы тоже вынуждены бы были сменить тон нашего отказа.
Фрингилья сдвинула черные брови, сверля Фергуса глазами, но тот, ощущая странную, кружащую голову решимость, продолжал:
— Положение чародеев ничем не отличается от положения прочих представителей государственных структур, как мы не устаем вам напоминать. И целью всех государственных структур является — и всегда являлось — служение народу Империи. Вы же, в своем стремлении спорить с законом, очевидно забываете об этом. Мы отвечаем отказом на ваше прошение, но, понимая напряженность ситуации, надеемся на плодотворное обсуждение будущего чародейского сообщества — если вам удастся сформулировать ваши пожелания так, чтобы они не ставили под сомнение благополучие Империи, как сейчас.
В какой-то момент Фергусу показалось, что Фрингилья готова плюнуть ему в лицо, развернуться и выйти из зала. Но она, пару секунд помолчав, лишь сдержанно кивнула.
— Я донесу ваше решение до моих коллег, — ответила она, — и тоже надеюсь, что нам удастся провести плодотворное обсуждение и прийти к компромиссу.
Кольцо под ладонью Фергуса завибрировало — но он даже не вздрогнул.
Он обещал Ани прибыть в Вызиму вечером или утром накануне выступления труппы Иана, но под конец заседания так хотел сбежать из душивших его стен дворца, что шагнул в портал, едва разобравшись со всеми формальностями и раздав распоряжения.
Фергусу сообщили, что королева занята каким-то важным разговором, и он, немного подумав, решил, что вполне имеет право вмешаться в него, пусть даже Ани это могло страшно не понравиться. Едва ли у супруги могли найтись темы для обсуждения, не предназначенные для ушей ее мужа, и Фергус, движимый раздражением, копившимся все утро, поспешил в указанном направлении.
Важный разговор Ани вела, по своему обыкновению, в бывшем кабинете короля Фольтеста, и, открыв дверь в него без стука, Фергус замер на пороге. Собравшаяся в комнате компания не отвечала самым смелым его предположениям. Королева восседала за большим столом — сейчас совершенно пустым, в небольшом отдалении от нее, в удобных бархатных креслах, расположились Иорвет, Иан и маленький белокурый мальчик, которого Император прежде не видел. На щеке малыша цвело большое розовое пятно, будто он объелся шоколада и теперь столкнулся с последствиями. Мальчик устроился на коленях у старшего эльфа и жался к нему, как вымокший под дождем котенок. Иан, заметив Фергуса, послал ему быструю улыбку, но лицо его тут же вновь приняло незнакомое надменное выражение — он старался не смотреть в сторону отца и незнакомого мальчика, словно вид их вызывал в нем почти физическую боль.
Перед королевой же стоял Вернон Роше и сверлил взглядом невысокого рыжеволосого юношу в синем реданском наряде. Они, казалось, были заняты игрой в гляделки, и никто из них не намерен был сдавать позиции.
Когда за Фергусом закрылась дверь, все взгляды обернулись к нему, и Иорвет, шепнув что-то мальчику, поставил его на пол и сам поднялся на ноги. Малыш заинтересованно посмотрел на непрошенного свидетеля странной сцены и, выпустив руку эльфа, смело шагнул вперед. Он вытянулся во весь рост и отвесил Фергусу глубокий поклон, словно приглашал его на круг вальса.
— Ваше Императорское Величество, — проговорил мальчик очень четко и с артистической почтительностью — с таким старанием Императора, пожалуй, не приветствовали даже самые отчаянные подхалимы. — мое имя Юлиан аэп Эренваль, для меня честь познакомиться с вами.
Фергус растерянно кивнул. Сцена начинала походить на абсурдный сон, и молодой Император вновь испугался, что задремал посреди важных переговоров.
Меж тем, рыжеволосый незнакомец последовал примеру Юлиана аэп Эренваля — хоть и поклонился куда большее сдержанно.
— Приветствую, Ваше Величество, — когда он выпрямился, в его карих глазах мелькнуло какое-то смутное ехидное выражение, — мое имя Виктор, барон Кимбольт. По всей видимости, аэп Вернон, хоть в моих краях так говорить и не принято.
Фергус открыл рот, чтобы ответить, и лишь через пару секунд понял, как глупо, должно быть, выглядел, так и не произнеся ни слова.
— Заходи, Твое Величество, — устало махнула рукой Ани со своего места, — у нас тут семейный разговор. А ты ведь тоже — член семьи. Хотя я уже запуталась в родственных связях. Как, бишь, получается? — спросила она с вызовом у Роше, словно именно он был виноват в неловкости сложившейся ситуации, — Виктор — твой сын и внук кузена моего отца. Значит, Фергус для него…
— Ани, — тихо осадил ее Роше, повернулся к Фергусу и мельком улыбнулся, — здравствуйте, Ваше Величество. Вы появились в драматичный момент.
Гусик подавил глупое желание предложить собравшимся избавить их от собственного общества, но любопытство вдруг взяло верх — кольцо на пальце оставалось неподвижным, значит, никто из собравшихся не врал. Или, по крайней мере, все были уверены, что не врут.
Стараясь не привлекать к себе больше внимания, чем уже привлек, Фергус отошел к креслу Иана, и тот, поерзав, освободил для него половину широкого сидения. Это было недопустимой вольностью, но, похоже, формальности никого из собравшихся больше не волновали, и Гусик уселся на предложенное место. Иан тут же обнял его за талию — пусть и незаметно для чужих глаз, но, как бы Императору ни хотелось прильнуть к нему и позволить обнять себя покрепче, он сохранил приличное выражение лица и даже чуть-чуть отстранился — насколько хватало пространства для маневра.
— Продолжайте, — Ани тут же потеряла к мужу всякий интерес и устремила взор на новоиспеченных отца и сына. — итак, ты, Роше, помнишь мать Виктора, но о его рождении ничего не знал?
Вернон вздохнул и посмотрел на рыжего исподлобья.
— Лилия и я были давно знакомы, — подтвердил он, — и она всегда была мне симпатична, но до близких отношений дело никогда не доходило.
— Видимо, один раз все же дошло, — подал голос из своего угла Иорвет, уже снова умостивший малыша на своих коленях. — А памятуя о том, что тогда ты уже распрощался со своей ржаной возлюбленной, происходило это в трезвом уме и твердой памяти.
— Я поступил бесчестно, — подтвердил Роше, не взглянув на супруга, — она примеряла на мне новую сорочку, и…