По всему выходило, что рядом с майором Аль-Фахди в машине сидит либо доверчивый глупец, либо крепкий орешек, с которым надлежит держать ухо востро. Первое в корне противоречило имеющейся у майора информации; второе не мешало бы проверить, но на тщательную, доскональную проверку у араба не было времени. Вернее, времени не было у черномазого клоуна — господина президента, как он себя называл.
Жирафы величаво прошествовали мимо и удалились в направлении темневшей неподалеку рощицы черных акаций. Майор выжал сцепление и передвинул рычаг коробки передач. Пассажир с сожалением опустил камеру и, решив, по всей видимости, последовать примеру араба, сунул в зубы сигарету. Доставая из кармана зажигалку, он заерзал ногами по полу. Там, внизу, что-то звякнуло. Наклонившись, специалист по снабжению поднял с пола стреляную пулеметную гильзу, мельком взглянул на нее и выбросил за борт.
— Нас уверяли, что военные действия в районе строительства, как и по всей границе, прекращены, — с вопросительным оттенком объявил он.
— Так оно и есть, — непринужденно солгал Аль-Фахди. — Но прекращение огня — не синоним полного разоружения, вы это знаете не хуже меня. Что же до сувенира, который вы только что выбросили, то не надо забывать, с кем приходится иметь дело и вам и мне. Полагаю, эти мартышки, — он едва заметно кивнул в сторону сидящих в кузове солдат, — опять развлекались, паля по кустам. А может быть, охотились, не знаю. Вы себе не представляете, каких трудов стоит поддерживать дисциплину среди этих дикарей!
— Не представляю, — чиркая зажигалкой, рассеянно согласился пассажир. — Я — человек сугубо гражданский, даже в армии не служил.
Араб проглотил это заведомо лживое заявление не моргнув глазом. Обмануть неверного — не грех, это правда. Только не надо ожидать, что неверный окажется настолько глупым и наивным, чтобы не попытаться отплатить вам той же монетой; это видавший виды наемник усвоил давно и прочно. Отпустив сцепление, он дал газ, и джип снова запрыгал по ухабистой грунтовке, имевшей характерный для африканских дорог кроваво-красный оттенок.
— В таком случае, — возобновил он разговор, — вам придется многому научиться. Например, обращаться со стрелковым оружием, без которого здесь просто невозможно обойтись. Дикое зверье вряд ли остановит перспектива международного скандала.
— О, это как раз не проблема, — рассеянно отмахнулся пассажир. — У нас тоже водятся дикие звери, и я обожаю на них охотиться.
— Правда? — вежливо переспросил араб. — В таком случае придется устроить для вас сафари.
— Было бы неплохо.
— Быть может, начнем прямо сейчас? — предложил майор, съезжая на обочину и снова притормаживая. — Взгляните туда. — Он указал на небольшое, основательно пересохшее озерцо, что поблескивало метрах в двадцати от дороги, обрамленное неровной живой изгородью торчащего из липкой грязи тростника. — Напоминает грязную лужу, не так ли? По виду не скажешь, что там может водиться что-либо, помимо головастиков, но я готов поставить полугодовое жалованье на то, что без крокодила мы отсюда не уедем.
— Здесь? Крокодил?
В голосе приезжего прозвучало вежливое, но явное сомнение.
— Почему бы и нет? — пожал плечами майор. — В любом случае вероятность заметить его на верхушке дерева куда меньше… Да вон, кстати, и он.
— Где?! — взволновался специалист по снабжению и, встав во весь рост, стал смотреть в указанном арабом направлении.
Аль-Фахди спокойно расстегнул кобуру, большим пальцем сдвинул предохранитель, взвел курок и вынул пистолет. На всякого мудреца довольно простоты: иностранец по-прежнему стоял к нему спиной и, дав на дисплей своего цифрового фотоаппарата максимальное увеличение, высматривал в болоте крокодила. Перед лицом такой детской наивности майор на какое-то мгновение даже усомнился в правдивости полученной информации; впрочем, все эти нюансы его не интересовали, поскольку он просто выполнял приказ.