Странные это были сны. Сны о залитых лунным светом лесах и о тенях, быстрых тенях, которые бесшумно скользили от дерева к дереву. Странно, но ему снилось, что он бежит наперегонки с этими тенями, бежит на четырех ногах! Потом сны изменились. Остались неопределенные, обрывочные вспышки, видение залитых лунным светом кленов ниже дома, с кустарником, озаренным серебристым светом, и маленькой фигуркой, бредущей по дороге. В этой фигурке Койл узнал Ди Марио. Во сне он бежал навстречу художнику. Бежал — на четвереньках! Бежал, прыгнул и увидел лицо Ди Марио, летящую навстречу ужасную, гротескную маску и ленту крови на смуглой коже! Остальная часть этого ужасного сна... Койл не хотел ее вспоминать! Он проснулся, дрожащий, весь в поту от ужаса, и увидел солнечный квадрат, лежащий на подушке. Кто-то громко стучал в дверь.
Койл медленно встал с кровати. В голове билась тупая боль, он помотал ею и с шоком обнаружил, что пижама запачкана землей и в нескольких местах порвана.
— Кто там? — слабо спросил молодой человек.
— Это Кэйн. Откройте, пожалуйста... Убит Ди Марио!
Койл почувствовал, как внутри все заледенело, и опустился на край кровати.
— Что? Ди Марио убит? — выдохнул он.
— Да. Вы спуститесь?
— Я сейчас, — крикнул Койл. — Сейчас я выйду.
Секунда молчания, и шаги удалились по лестнице в гостиную. Койл закрыл глаза и прислушался к пульсирующей в черепе боли. Затем медленно открыл глаза и уставился на свои руки, лежащие на коленях. Руки, запятнанные чем-то красным. Отвратительная вонь скотобойни ударила в нос, внезапно его затошнило.
— Боже милостивый! — простонал Койл. — Что со мной произошло? Что... Что я наделал?..
Взгляд в большое зеркало не успокоил. В нем отражался измученный человек с ввалившимися глазами. Койл ринулся в ванную, чтобы смыть красные пятна, покрывавшие его руки и лицо. Он поспешно привел себя в порядок и спустился по лестнице.
Дом словно вымер, но снаружи слышались слабые голоса. Койл вышел из двери, дрожащими руками достал и зажег сигарету.
Группа людей собралась вокруг чего-то на дороге, лежащего в тени кустов. Словно притягиваемый магнитом, Койл двинулся туда. Нечто было накрыто одеялом, сквозь которое проступило большое, бесформенное пятно крови.
— Ди Марио, — без всякого выражения сказал Койл. — Что... что убило его?
Все повернулись к нему. Одного из собравшихся Койл не узнал. Это был сгорбленный старик со впалыми щеками и острыми, бесцветными глазками. Старик, но с мускулистым, как у юноши, телом.
— Это мой внук, — сказал Эверетт Койл.
Голос его был спокоен, но желтые глаза неестественно расширены.
— Эдгар, это шериф Дакин.
Тот кивнул в ответ и пробурчал:
— Не знаю, что убило его. Возможно, какое-то животное. Здесь много следов. Похожи на следы койота, собаки или волка.
Койл и сам теперь видел следы в пыли. Подушечки, длинные когти. Живот у него вдруг скрутило судорогой. Это было невозможно... немыслимо, если бы не ужасные легенды, которых он наслышался в детстве! Но ведь это всего лишь суеверия? Хотя ныне всем знаком медицинский термин ликантропия, форма мании, когда пациент считает себя диким зверем! Дрожащий, с болью в груди, Койл отошел в сторонку, чувствуя на себе взгляды собравшихся. Кто-то тронул его за руку. Он мгновенно поднял глаза.
— Альма, — сказал он. — Я... Вам не следует это видеть.
— Я нашла... Его нашла я, — запинаясь, возразила девушка.
Лицо у нее было бледным. Серые глаза пытались встретиться с ним взглядом. Потом Койл почувствовал чей-то пристальный взгляд.
Подошел Эверетт, не сводя странных глаз с лица внука.
— Эдгар, — медленно проговорил он, взяв его за руку, — что задержало тебя так долго? Ты, правда, спал?
— Я... да. Я спал.
Койл обнаружил, что с трудом выдерживает пристальный взгляд старика. Эверетт повернулся к девушке.
— Вы простите нас, Альма? Я хочу...
Девушка понимающе кивнула и пошла в дом, а старик повернулся в другую сторону и кивнул на чашу кустарника.
— Нынче утром я встал поздно. Мы все поздно поднялись. Но я был первым, и кое-что увидел под твоим окном, Эдгар.
Лицо Койла побелело.
— Под моим окном? — с трудом произнес он. — Кто-то пытался залезть?