— Фреда! — закричал он, пока осколки летели в комнату. — Я иду! Назад!
Когда он согнулся и присел, чтобы пролезть в ощерившееся остатками зазубренных осколков окно, то увидел, как Фреда повернула к нему искаженное страхом белое лицо. И тогда произошло нечто странное и ужасное.
Ведьма указала на девушку рукой, и у той внезапно погасли глаза. Казалось, жизнь мгновенно покинула ее тело. Фреда тихонько опустилась на пол.
С изумлением видя все это, Ренд все еще стискивал оконную раму, приготовившись к прыжку. Ведьма повернулась к нему. Он мельком увидел ее обольстительно-красивую фигуру, светящуюся жутким фиолетовым сиянием, а затем что-то мелькнуло в воздухе.
Что-то длинное и черное с силой ударило его в грудь. Ренд отчаянно замахал руками, хватаясь за воздух, но потерял равновесие и упал.
Падая, он попытался перевернуться в воздухе, чтобы приземлиться на ноги, но не успел и рухнул на спину. От удара воздух вылетел из легких. И его поглотило море тьмы...
Когда сознание вернулось к Ренду, он лежал на кушетке, ощущая тупую боль в спине. Над ним было три бледных овала, которые постепенно начали проявляться и превратились в три лица: бледное, голубоглазое — Фреды, худощавое, с резкими чертами — ее отца и морщинистое, тонкогубое, аскетическое лицо, владельца которого Ренд не знал. Он сел, вздрогнув от боли в спине, и поздоровался:
— Привет. Что случилось?
Незнакомый человек поднес к губам Ренда стакан.
— Выпейте это, — лаконично скомандовал он.
Жидкость была горькой и крепкой, но от нее по жилам Ренда полилась энергия.
— Это доктор Фишер, — объяснила Фреда. — Он живет здесь с нами с тех пор, как Джонни... заболел.
— Вы видели ее? — нетерпеливо перебил девушку отец. — Женщину?
Ренд внимательно посмотрел на лицо Харви Дрейка. На нем было написано явное беспокойство, а также страх. Доктор скептически хмыкнул.
— Я видел... женщину, — признался Ренд.
Затем быстро рассказал, что случилось. Когда он закончил, Харви Дрейк повернулся к доктору со странно удовлетворенным видом.
— Ну и что вы теперь скажете? — спросил он. — Такого не существует, да? Вы дурак, Фишер.
Доктор снова презрительно фыркнул.
— У всего есть рациональное объяснение... — упрямо начал он, но был резко прерван.
— Вы знаете какое-то рациональное объяснение тому, что происходит с моим сыном? Вы знаете, почему он умирает у вас на глазах, почему жизнь буквально вытекает из него, — и не можете это прекратить? Нет! Зато я знаю. Я все понял. Эта женщина...
— Да о чем, черт побери, вы все?! — не выдержал Ренд. — Кто эта женщина? И что произошло с Джонни?
Он заметил, что глаза Фреды внезапно наполнились слезами.
— О, Март, — произнесла она. — Я так рада, что ты приехал. Ты что-нибудь сделаешь, верно?
— Конечно, — ответил Ренд с уверенностью, какой сам не чувствовал, встал и усадил девушку на кушетку. — А теперь, ради бога, расскажи мне, что происходит!
— Ну... Джонни, — старательно выговаривая слова, начала Фреда, — у Джонни были кошмары... начались примерно три недели назад. Несколько дней он спускался по утрам из спальни, выглядя просто ужасно. А затем ему стало хуже. Он уже не мог подняться с постели, под его глазами появились фиолетовые тени, щеки буквально провалились...
— Мара трао ханн! — произнес Харви Дрейк какую-то фразу на древнеисландском языке.
Фреда замолчала и уставилась на него. Затем тихонько вскрикнула и прижала ладони к бледным щекам.
— Да! Все верно, Март! «Кошмар давит его!»
— Вот именно, — добавил Харви Дрейк, в его запавших глазах горели яркие огоньки. — Причем кошмар тут не просто термин, описывающий дурной сон. Многие народы полагают, что кошмар — это злой дух, подобный вампиру, который бродит по ночам и убивает людей. Греки верили в него — помните инкубов? — и так же верят в него современные африканцы. Вампир питается кровью, но мара — кошмар — питается самой жизнью. И этот ужас высасывает жизнь у моего сына!
— Че-пу-ха! — по слогам выкрикнул доктор Фишер.
Дрейк недоброжелательно глянул на него и собирался продолжать, но внезапно позвонили в дверь. Вошла служанка в белом переднике и вручила Дрейку записку. Он прочитал ее и нахмурился.
— Найдите для нее комнату, — сказал он служанке. — Это медсестра, — добавил он доктору Фишеру, который коротко кивнул.
Фреда стояла возле Ренда, с тревогой глядя ему в глаза.