Она делает глубокий вдох, и её глаза затуманиваются:
— Я бы не прочь снова увидеть Коди. Ты рассказывал о собаках ранее, и я понимаю, как сильно я скучаю по нему, но…
— Но что? Мы можем это сделать. Я отвезу тебя к нему.
Она качает головой:
— Меня не было дома… очень долго.
— Почему нет?
Она качает головой. Печаль в её глазах, чёрт возьми, сводит меня с ума. Это заставляет меня хотеть сделать шаг назад.
— Я ушла из… из своей прежней жизни больше года назад. Я не планирую возвращаться в ближайшее время. Кроме того, у меня нет никаких дней отпуска.
— Тогда возьми больничный. Могу предположить, что ты никогда не берёшь больничные. Твой босс бы…
— У него случится сердечный приступ. Это означало бы заплатить мне, а также кому-то другому, который будет работать за меня.
— Всё в порядке… пусть у него случится сердечный приступ. Доверься мне в этом вопросе. Ты можешь взять один день. Тебе нужно время от времени выделять день для себя.
— День для себя… Я так не думаю, — она качает головой.
— Тогда день для других. Мы будем выгуливать собак и помогать моим ребятам. Ты бы помогла мне, — я беру её за руку. Я ничего не могу с этим поделать. Я хочу этого для неё.
Шеннон позволяет мне прикоснуться к ней всего на секунду, а затем отстраняется. Она выглядит измученной. Как будто она усиленно думает об этом. На несколько мгновений я убеждён, что она согласится. Затем она, кажется, сдувается и качает головой.
— Я действительно не могу, — она касается моей руки сбоку. Её кончики пальцев едва касаются моей кожи. — Как бы мне ни хотелось… я не могу. Спасибо тебе.
Я знаю, что бороться с этим бесполезно. Я попробую ещё раз позже. Я киваю:
— Хорошо.
— Я увижу тебя позже? В АА? — она поднимает брови.
— Определённо. Ещё раз спасибо.
— В любое время.
Это совсем не так, хотя она и говорит всерьёз. Я задерживаю на ней взгляд на несколько секунд, а затем поворачиваюсь и направляюсь к выходу. Я чувствую, что всё это неправильно. Моё чутьё ещё ни разу меня не подводило.
7
Найт
Встреча проходит быстро. Я слушаю вполуха, погружённый в свои мысли. Я прибыл незадолго до начала собрания, чтобы сесть на противоположной стороне круга от Шеннон. Я хочу понаблюдать за ней. Не в том жутком смысле. Я всё ещё чувствую необходимость разобраться в ней. Она счастлива, когда видит меня. Её печаль на несколько секунд рассеивается, и её глаза светлеют. Она машет, и я машу в ответ. Затем она снова впадает в отчаяние. Её плечи опустились. Её глаза затуманились. Она слушает каждого, кто говорит. Ловит каждое слово Марка. Она читает молитву о безмятежности, как будто это спасательный круг. Её спасательный круг.
Но это не так.
Шеннон обречена.
Марк смотрит на меня много раз во время встречи. Я думаю, он надеется, что я снова встану. Я этого не делаю. Я здесь не потому, что алкоголик. Я не хочу лгать, если в этом нет необходимости. Да, я опустил некоторые истины, но и откровенно не лгал. Я здесь ради неё. Только ради неё.
После собрания Шеннон направляется в кафе. Она смотрит в мою сторону и слегка улыбается. Она поднимает кружку и поднимает брови. Я киваю. Я направляюсь к ней, когда Марк зовёт меня по имени.
— Приятно видеть тебя снова. Как идут дела?
— У меня всё хорошо, — я засовываю руки в карманы. — Шеннон оказала большую помощь.
— Я рад это слышать. Итак, я так понимаю, вы двое поддерживали связь? — он поднимает брови.
Я киваю один раз. Ему не нужно знать никаких подробностей.
— Не слушай её, когда она говорит тебе, что не справится с тем, чтобы быть твоим наставником.
— Не буду, — я улыбаюсь.
— О, так она пыталась снова это провернуть?
— Да, — я киваю. — Она пыталась и потерпела неудачу.
— Самое замечательное в Шеннон то, что она не собирается возвращаться к выпивке. Она станет фантастическим наставником, когда решит дать себе передышку.
— Это смелое заявление о том, что она больше не будет пить, — произношу я, улыбаясь. Интересно, почему он может говорить это с такой убеждённостью? Любой наркоман скажет вам, что, однажды став наркоманом, вы навсегда останетесь им. Всегда существует риск рецидива. Всегда! Я кое-что прочитал с тех пор, как приехал сюда в первый раз. Я также слушал Марка и других.
— Ты прав, — он кивает. — Я несколько раз обходил квартал, вот почему я могу быть относительно уверен, — Марк немного отступает. Я вижу, что он взвешивает свои слова. — Конечно, я не могу сказать это со стопроцентной уверенностью, но есть очень хороший шанс, что я прав, уверяю тебя. Шеннон относится к тому типу людей, которые вкладывают все силы во всё, что бы она ни делала. Причина, по которой она не хочет быть твоим наставником, заключается в том, что она боится не справиться. Я уверен, что из-за этого проклятого кактуса у неё бессонные ночи.
Мы оба смеёмся.
— Дело в том… — он потирает нос, его глаза задумчиво поднимаются, — ей не хватает уверенности, и она чертовски строга к себе, — я вижу, что он обеспокоен. Он смотрит туда, где она стоит, потягивая свой кофе. Марк качает головой. — Полагаю, на то есть веские причины, — бормочет он почти про себя.
Я хмурюсь.
— Какие же?
Он пожимает плечами.
— Не моя история, чтобы её рассказывать, — Марк похлопывает меня по руке. — Я действительно рад, что ты вернулся к нам этим вечером и что дела с Шеннон, как твоим наставником, налаживаются. Просто не позволяй ей бросить тебя, — он улыбается. — Поверь мне, — он наклоняется, — ты не захочешь Мойру, — шепчет Марк. — Она достаточно милая, но… Шеннон подходит больше.
Я подавляю смех:
— Согласен.
Мы прощаемся, и Марк переходит к следующему человеку, с которым хочет поговорить. Я подхожу к Шеннон. Её глаза сияют, когда она видит меня.
— Твой кофе на столе, — она указывает за спину.
— Спасибо.
— Я не знала, какой тебе нравится, поэтому добавила сливки и два кусочка сахара, — она корчит гримасу.
— Идеально, — я улыбаюсь ей в ответ, когда беру кружку. На ней изображён смайлик.
Шеннон прищуривает глаза:
— В самом деле? Какая-то часть меня была уверена, что я всё неправильно поняла.
Я улыбаюсь:
— Ты права. Я предпочитаю без молока и только с одним кусочком сахара, но это не имеет значения, — я качаю головой и пожимаю одним плечом.
— Я так и знала, — она тоже улыбается. — Моим первым побуждением было сделать чёрный кофе, — она выдыхает через нос. — Я должна была так и сделать.
— Да, должна. Тебе следует почаще прислушиваться к этому внутреннему голосу, — я делаю глоток. Совсем не плохо.
— Тебе не обязательно это пить, — она снова корчит гримасу, глядя на кружку в моих руках.
— Я не против. Начни доверять своему внутреннему голосу… Например, когда я попросил тебя погулять со мной завтра, твой внутренний голос был полностью согласен, но ты позволила своему мозгу отговорить себя от этого.
— Конечно, я была полностью согласна. Ты предлагал ужин в Париже! — она фыркает. — Я была бы полной идиоткой, если бы на мгновение не заинтересовалась этим.
— Ты должна прислушаться к себе. Тот голос, который был прав насчёт моего кофе, был прав и насчёт завтрашнего дня. Ещё не слишком поздно для Парижа.
— Мой голос разума сработал. Мне нужно прислушиваться к голосу разума. Встать и отправиться в Париж… — она широко раскрывает глаза, — это безумие.
Согласен. Это безумие. Совершенное безумие. Дело в том, стала бы она думать по-другому, если бы знала, что ей осталось жить всего один день?
— Ты не должна прислушиваться к голосу разума. Это всё переоценивается, – должна. Если бы я слушал этот голос, меня бы сейчас здесь не было.
— Это то, что обеспечивает безопасность людей. Это то, что удерживает их от потери работы, их жизней, — Шеннон качает головой. — Я научилась слушать, и слушать хорошо. Благодарю тебя. Я ценю это, но мы не можем… Я хочу, но не могу. В любом случае, нам нужно сохранить отношения… наставника и подопечного.