– Он сказал, чтобы вы пришли туда, милорд.
– А. Теперь я, наконец-то, понял, почему ты сюда пришел.
– Тогда я выполнил свой долг, милорд.
Маролан пожал плечами, набросил на них плащ, и вышел наружу, под свет, настолько яркий, особенно по сравнению с полумраком храма, что ему пришлось прищуриться. Тем не менее он увидел приземистую фигуру варлока, стоявшего вместе с волком и дзуром в центре небольшой группы народа, которые, похоже, оживленно разговаривали друг с другом. Маролан пошел прямо к ним.
Когда он подошел ближе, он заметил, что там находился и Леди Телдра, а также Фентор, его сержант, причем его рука была сжата на рукоятке меча, как будто он был готов выхватить его в любой момент. Последним членом группы была женщина, очень высокая, очень бледная и очень худая. Но самым замечательным в этой женщине было то, что оба члена семьи варлока, каждый на свой манер, выказывали безусловные признаки враждебности по отношению к ней, как если бы они ждали только слова команды, чтобы разорвать ее на клочки.
Приблизившись Маролан заметил, что незнакомка, кто бы она ни была, не обращала никакого внимания на угрозу, исходящую от животных, или, по меньшей мере, не заботилась о ней. Когда он подошел еще ближе, Фентор повернулся и поклонился, и что-то негромко сказал незнакомке, которая также в некоторой степени наклонила свою худую голову. Во многих отношениях она походила на леди Дракон, хотя ее глаза были, пожалуй, слишком широко расставлены, а благородный нос, хотя и наличествовал, был, тем не менее, недостаточно выдающимся.
– Ну? – сказал Маролан.
– Милорд, – сказал Фентор, – эта женщина появилась в лагере, не называет своего имени и не говорит, для чего пришла. Вы согласны со мной, мой добрый варлок?
– Почти.
– Почти?
– Да, вы ошибаетесь в одном пункте, мой дорогой Сержант.
– Тогда не скажите ли вы мне, в чем именно я ошибаюсь?
– Она не женщина, – холодно сказал варлок.
– Как, не женщина? – одновременно сказали Маролан и Фентор.
– Нет, она не живая, ее внешний вид – видимость.
– А, – сказал Маролан.
– Более того, – продолжал варлок, – она также Некромант, и, определенно, наиболее могущественный из всех, кого я знал или о ком слышал.
– Ба, – сказал Маролан, – откуда вы знаете все это?
– Сиренг сказала мне, – ответил варлок, указывая на дзура. – И, если этого недостаточно, она появилась внезапно, вместе с потоком золотых искр, а это означает путь, по которому могут пройти только некроманты.
– Да, это правда, милорд, – сказал Фентор. – Варлок предупредил нас о ней за несколько минут до ее появления, и мы все видели, как она появилась ниоткуда, в точности так, как он описал.
Маролан нахмурился, не будучи уверен, как он должен ответить на такую информацию, потом повернулся к незнакомке и вежливо поклонился ей. – Я Маролан, Лорд Саутмура, – сказал он. – И это моя земля.
– Тогда это вы, кого я пришла посмотреть, – сказала Некромантка, говоря низким, но не неприятным для слуха голосом, хотя почти лишенным интонаций, и с произношением, которое, хотя и довольно чистое, скорее напоминало то, с которым говорили в Городе Драгейра перед Катастрофой.
– Ага! – воскликнул Фентор. – Она говорит! Мне становится интересно.
– Если вы позволите, – сказала Телдра Фентору с металлом в голосе. Фентор пожал плечами и замолчал.
– Ну, – сказала Маролан, – вы не только видите меня, но и вы говорите со мной.
– Да, верно, но у меня есть еще кое-что, о чем я должна рассказать вам.
– Как, еще?
– Точно.
– Тогда говорите, я слушаю.
– Вы хотите, чтобы я вам рассказала?
– Я прошу прощения, но вы из той же самой семьи, что и мальчишка, который – но нет, этого не может быть. Ну, ответ на ваш вопрос, да, если вы можете, в этот самый момент – под которым, как вы понимаете, я имею в виду сейчас – сделайте мне честь сказать то, что вы хотите сказать, и не тратьте времени зря, больше, чем требуется, и, даю вам слово, я буду вам крайне признателен.
– Тогда я расскажу вам.
– Я буду вам признателен.
– Огромная армия Герцога Каны идет в этом самом направлении, собираясь сделать то, что считается злом, и вы являетесь единственной силой, которая в состоянии остановить ее.
– Кто, я?
Некромантка утвердительно поклонилась.
Маролан нахмурился. – И во имя кого я должен использовать свою силу?
– Во имя Его Величества Зарики, Императрицы.
– Императрицы по имени Зарика? – сказал Маролан.
Некромантка поклонилась опять.
– Она как-то отличается от Императора Каны и от других претендентов, о которых я так много слышал?
Некромантка в третий раз обозначила свое согласие.
– Итак, – сказал Маролан, пожимая плечами. – Еще одна Императрица. Но что делает эту Императрицу более легитимной, чем Кана?
– Орб, – сказала Некромантка.
Маролан повернулся и посмотрел Телдру, чьи глаза широко раскрылись от удивления. – Он вернулся? – воскликнула Иссола, которая, родившись после Катастрофы, ничего не знала о его присутствии.
– Так мне сообщили, – сказала Некромантка.
Телдра уставилась на Некромантку, Маролан продолжал глядеть на Телдру, а Фентор глядел на Маролана, ожидая любого знака, чтобы начать действовать, если, конечно, он должен будет что-то сделать. Некромантка, должны мы добавить для полноты картины, казалось не смотрела ни на кого и ни на что, хотя ее глаза были направлены в сторону Маролана.
– Ну? – сказал Маролан, обращаясь к Телдре.
– Милорд, я не знаю.
– Но это возможно?
– Я, э, я могу себе представить, что это возможно, милорд.
– А есть ли возможность узнать это совершенно точно?
Тут вмешалась Некромантка. – Любой, кто занимался волшебством или магией во время, которое называется Катастрофой, способен, приложив совсем мало усилий, узнать, вернулся ли Орб или нет.
Телдра кивнула. – Да, это кажется разумным.
Маролан кивнул Фентору. – Найди мне такого.
– Да, милорд.
Сержант вернулся очень быстро, за ним шла среднего возраста леди Тсалмот, которая участвовала в строительстве укреплений. Она поклонилась Маролану и представилась как Ойдва.
– Ойдва, – сказал Маролан, – правда, что вы волшебница?
Она, казалось, вздрогнула. – Милорд, – сказала она. – Да, правда, у меня были некоторые познания в Искусстве, но это было много лет назад.
– До Катастрофы?
– В точности, милорд. С тех пор волшебства в нашем мире нет.
– Но, если Орб вернется, что тогда?
– Если он вернется, милорд? О, это никогда не произойдет.
– Почему это никогда не произойдет?
– Потому что он был уничтожен во время Катастрофы.
– О? И откуда вы это знаете?
– Откуда? Ну, если он не погиб, то где он?
– Не вам спрашивать меня об этом, – резко сказал Маролан.
– Да, милорд.
– Для чего вы можете использовать волшебство?
– Для чего я… ну, милорд, есть множество вещей-
– Вы можете разжечь огонь при помощи него?
– Да, но, да, конечно.
– Делайте.
– Милорд?
– Сделайте это сейчас. Начните с огня, пусть он загорится в том горшочке, на который я вам указываю.
– При помощи волшебства, милорд?
– Да, да. При помощи волшебства.
– Но если-
– Попытайтесь, как если бы Орб вернулся.
Леди Тсалмот заколебалась, потом сказала, – Милорд, конечно я сделаю, как вы сказали. Но вы обязаны знать, что это бессмысленно. Если бы Орб действительно вернулся, я бы узнала это просто ощутив-
Внезапно ее голос оборвался, а глаза стали блестящими и широкими, как новенькие пенни.
Маролан, который не мог не заметить замечательное выражение, появившееся на ее лице, и, более того, тот факт, что она упала на колени, как если бы ее посетило видение, посланное богами, посмотрел на нее и просто сказал, – Итак?
– Я считаю, – тихо сказала Телдра, – что Орб вернулся.
Ойдва, очевидно услышав эти слова, взглянула на Телдру, с трудом сфокусировала на ней свой взгляд и кивнула. Потом она повернулась и самым простым жестом зажгла огонь в том месте, на которое указал Маролан. Вполне возможно, что это она оказалась первой, кто использовал Орб для волшебства после Междуцарствия, хотя с полной уверенностью это утверждать невозможно.