Возрождение
В ночь перед православным Рождеством метель разошлась не на шутку. Она вихрила позёмкой по хрусткой от мороза дороге, развлекалась, загоняя послушный ей ветер в сугробы, и тот барахтался в них, взметая тучи маленьких колючих искр, горстями бросала ажурные снежинки в лицо потемневшему небу и завивала кольца пурги вокруг застрявшего в снегу вездехода, за лобовым стеклом которого белели человеческие лица.
А с холма неподалёку на эту кутерьму глядела женщина. Страшная буря не колыхала тёмных одежд, свободно свисавших вдоль тела, и, казалось, странная незнакомка совершенно не чувствует холода. Она разглядывала завязшую машину, а исхудалые пальцы её теребили крупный медальон, напоминающий свастику.
- Что я им скажу? - бормотала она. - Как сумею объяснить, что никому не причиняю вреда, а лишь выполняю свою работу?
Работу? Когда-то сопровождение людей в стан предков не было для неё тяжким трудом. Те знали, куда их ведут, и, держась за руку спутницы, весело шагали вперёд, чтобы вскоре возвратиться на Землю, помня свою прошлую жизнь.
- Они мне не поверят, - перекрывая вопли ветра, неожиданно закричала женщина, - и, как остальные, уйдут туда, где я не сумею их отыскать. Что же мне делать?! Что делать?
- Тебе мало шума, - прозвучал вопрос, произнесённый низким басовитым голосом, - чтобы добавлять ещё? Что с тобой, почему ты плачешь?
- Ты? - удивилась отирающая слёзы собеседница, глядя на вынырнувшего из белесой хмари высокого бородатого мужчину в огромном тулупе. - Зачем ты здесь?
Тот хмыкнул.
- Похоже, ты забыла, что сейчас моё время, и я обхожу дозором свои владения. Что стряслось?
Женщина кивнула на промёрзший вездеход.
- Я не знаю, как убедить их пойти со мной. Эти люди не верят в нас, они стремятся туда, где нет ничего, кроме страха и мрака...
Бородач изумлённо вытаращил глаза.
- Да какое тебе до этого дело? Когда народ забывает о своих корнях, его участь - чернота Нави. И пусть. Придя в мир в следующий раз, они не единожды подумают, во что стоит верить...
Послышался стон:
- Ты не понимаешь, что говоришь, Мороз. Даже если им удастся вернуться, они ничего не вспомнят, и снова уверуют не в то и не в того. А мы... ещё несколько столетий, и мы окончательно растворимся в вечности. Посмотри на меня...
Навь, явь и правь у славян - три стороны бытия. Навь (тёмная и светлая) - мир мёртвых, загробный мир. Явь - это физический, наш мир. Правь - это высший мир, мир светлых богов.
Мороз (или Морозко) у славян - повелитель зимних холодов.
Женщина скинула капюшон, обнажив лицо, кожа которого так обтянула кости, что оно казалось черепом мертвеца.
- Ты помнишь, какой я была когда-то? А сейчас... сейчас люди перед уходом видят меня такой - устрашающей, а не умиротворяющей. И этот ужасный символ...
Смерть подняла косу, перепачканную кровью жертв.
- Я должна провожать их к пращурам, а не отсекать от Земли, отправляя неизвестно куда.
Морозко фыркнул.
- Чудна твоя речь, Мара. Что тебе до них? Ты слишком...
Мара (Марена, Морена, Морана) у славян - богиня смерти и справедливости.
- Она права, - донеслось из буранной мглы.
Раздвинув вьюжные завитки, к собеседникам шагнул кряжистый мужик с густой бородой и козлиными рогами.
- Морена права, - повторил незнакомец. - Мы не должны бросать наших детей, какими бы они ни были, во что бы ни верили. Тёмная Навь не для светлых славянских душ. Сейчас я им всё растолкую.
Шагнув к машине, он прошёл сквозь тонкую стенку и исчез внутри. Но вскоре появился вновь в сопровождении призрачных фигур, словно сотканных из мерцающих нитей.
- Они готовы, сестра. Веди их.
Морена преобразилась. Вмиг исчезло тёмное облачение, и одежды её, отороченные белыми, как облака, мехами, засияли небесной голубизной. Глаза заблистали, лицо округлилось, обретя былую красоту, и богиня протянула изящные тонкие руки к испуганным теням.
- Идём, родные, - певучим голосом произнесла она, - я отведу вас туда, где нет боли и бед, туда, где вас ждут и любят.
И, прежде чем исчезнуть, шепнула:
- Благодарю тебя, Велес!
Велес - одно из центральных божеств в славянской мифологии. Скотий бог, покровитель искусств. По некоторым преданиям вместе с Марой сводил души умерших в мир Нави.
А оставшиеся посреди бурана боги долго смотрели ей вслед, и лица обоих цвели улыбками, исполненными надежды и веры в грядущее возрождение.