Они с Джонни вошли в избушку, а Гарри остался снаружи. Как понял Джонни, Гарри должен был лететь еще куда-то.
Джонни, вытянув ноги, с облегчением развалился в продавленном кресле. Возясь у плиты с ароматным кофе, Якоб бросил:
- Что там у тебя стряслось?
Джонни вкратце рассказал о случившемся, не называя конкретно место, где он оставил гравилет. К чему говорить о том, чего, быть может, выручившим его братьям-арагонцам не положено знать. Заканчивая, Джонни произнес:
- Свяжи меня с моим звеньевым, Якоб. Я должен доложить ему, где груз.
- Ты можешь ему позвонить?
- Да, конечно.
- Вон телефон, звони. Не буду мешать. - Якоб снял с плиты кастрюльку с дымящимся кофе и, переваливаясь, вышел из избушки.
Все это выглядело так, как будто Якоб не знал номера телефона, по которому можно было связаться с командиром Джонни, и Джонни насторожился. Хотя, в сущности, с Якоба было довольно, что он умел связаться с собственным начальством. Но странно, почему он никому не передал, что Джонни здесь, в избушке?…
В голове Джонни ворохом опавших листьев взметнулись всякие истории и историйки про коварство агентов Службы Имперской Безопасности и про то, как поступали с ротозеями в братстве. Якоб почему-то ни разу не назвал его по имени, да и Гарри тоже, интересно, в чем причина? Да, он не представился им, но ведь ему и не надо было представляться, они должны знать, как его зовут. Если, конечно, они - те, за кого себя выдают.
А если эти ребята не из братства, а из Службы Имперской Безопасности? Якоб предложил ему позвонить по телефону, а телефон прослушивается.
Сложность положения была в том, что он не мог жать напрямую, Джонни не мог устроить Якобу допрос, чтобы прояснить обстановку. Если Якоб - имперский агент и догадается, что разоблачен, у Джонни резко сузится возможность маневра.
Вошел Якоб:
- Что, позвонил?
Джонни потер виски:
- Знаешь, номер из памяти вылетел. Видно, здорово я треснулся головой, когда спускался с горы.
- Давай, кофейку хлебни, глядишь, опамятуешься.
Якоб поставил перед Джонни кружку с черным кофе, сахарницу, а сам почему-то к столу не подсел.
- А ты чего же? - Джонни показал подбородком на кофе.
- Обпился уже, пока тебя с Гарри дожидался.
Вряд ли там, в кружке, яд, скорее, только снотворное, подумал Джонни. Они нуждались в сведениях о братстве, он был нужен им живым. А такая их деликатность объяснялась тем, что они думали, будто при нем оружие. Которого у него как раз и не было, если не считать оружием коробочку “гюрза”, средство для самого крайнего случая, средство самоуничтожения. “Или это у меня разыгралось воображение, никакой Якоб не имперский агент?”
- Что-то жарко, - Джонни расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. - Пожалуй, от твоего кофе я потом изойду. Что теперь со мной будет, как?
- За тобой приедут. Расследование будет, уж точно. Но тебе-то что, ты же не виноват, что копы вышли на склад. Ты сделал как надо, груз цел, ты молодец. Машину, говоришь, на Верблюжьей горе оставил? Это где утес с обгорелой сосной, не там ли?
- Там рядом, под горой, - соврал Джонни, Якоб будто стал его допрашивать, вот оно как. - Что-то в горле пересохло, налей мне водички, а кофе не надо.
Когда Якоб, стоя к Джонни спиной, открыл кран, Джонни мягко поднялся с кресла и подкрался к нему. Шум воды заглушил скрип половиц. Джонни торопился, много ли времени надо, чтобы набрать воды в кружку: он с силой ударил великана головой о стальной бочок с водой, а когда тот развернулся, Джонни пустил в ход кулаки.
Взор Якоба на какое-то мгновение сделался бессмысленным, но он удержался на ногах. Тряхнув головой, он нанес Джонни сокрушительный прямой удар правой. Если бы не стол, Джонни оказался бы на полу. От второго удара он увернулся. Увертываясь, он опрокинул ветхую тумбочку. Из тумбочки вывалился лучемет типа “БМ-5”, средней мощности.
Якоб был сильнее Джонни, но Джонни - куда проворнее Якоба. Якоб взревел, бешено вращая глазами, а Джонни тем временем подхватил с пола лучемет, опустил предохранитель и наставил оружие на ревуна.
Якоб, как ни был зол, не мог не понять, что с лучеметом ему голыми руками не справиться. Он замер на полпути к Джонни, нижняя губа у него бессильно оттопырилась.
- Сесть! - Джонни дулом лучемета показал на кресло.
Якоб тяжело опустился на протертое сиденье, просто удивительно, как при этом ножки у кресла не обломились.
Джонни вовсе не был уверен, что у него под прицелом агент Службы Имперской Безопасности.
- Кто ты, отвечай! - приказал Джонни.
Великан, сумрачно посмотрев на него, промолчал.
- Как вы вышли на склад? - рявкнул Джонни.
Якоб выругался.
- Ты меня за кого принимаешь, мальчишка? Я - из братства, как и ты, сопляк! Лучемет на стол!
Якоб попытался встать, но Джонни предупредил: “Сидеть!” и прочертил тонким, как спица, раскаленным лучом дымящуюся полосу по потолку. Ворча, Якоб подчинился.
- Если ты из братства, ты должен знать, как меня зовут, - сказал Джонни. - Ну?
- А ты думаешь, мне могли сказать это? Ты что, не знаешь наших законов?
Джонни подобрал с пола нож, выпавший из тумбочки вместе с лучеметом, и кинул его Якобу:
- Докажи, что ты мой брат.
Умение вырезать у себя на коже символ братства, четырехугольную звезду, считалось признаком принадлежности к братству. Не так-то просто это сделать, лучики должны быть определенной длины, каждый - различной, да еще в центре звезды следовало изобразить кружок. Перед посвящением в члены братства послушник тратил не менее полугода, чтобы научиться этому: в ход шли и гипноз, и многочасовые сеансы медитации, и суровость наставников.
Якоб буркнул:
- У меня правая рука не двигается, или ты не видишь? Она и так была сломана, а ты мне ее доломал.
Джонни все больше сомневался в Якобе. Что-то не верилось, что у того была сломана рука, он не очень-то щадил ее, когда на Джонни замахивался.
- Выпей свою бурду, - Джонни показал дулом на кружку с кофе. - Посмотрим, что ты мне наварил.
Якоб взял кружку левой рукой и стал медленно пить, искоса поглядывая на Джонни. Опрокидывая пустую кружку на стол, он бросил:
- Все, или еще чего надо?
- Теперь подождем.
Джонни прислонился к стене и опустил руку с лучеметом. Якоб некоторое время ворчал, что молокососы стали позволять себе многое и что с этим сопляком он еще поговорит, когда у того отнимут оружие, - воркотня его становилась все глуше, и… Якоб уснул.
А ведь точно, подумал Джонни, в кофе было снотворное. Получается, что Якоб… Что все подстроено, никакие Якоб с Гарри не братья-арагонцы, они - агенты имперской охранки. И это означало, что Джонни надо как можно скорее отсюда убираться.
Глянув в последний раз, как Якоб пускает пузыри во сне, Джонни пошел к двери.
Вода сейчас не лила из крана, поэтому Джонни расслышал скрип половиц. Он резко обернулся - Якоб, лишь притворявшийся спящим, с лицом убийцы метнулся к нему. Джонни вскинул лучемет и нажал на спусковой крючок.
Плазменный луч прошел по груди Якоба - одежда на нем загорелась, он страшно закричал и упал. Джонни выбежал из избушки и побежал к деревьям, за которыми находилась грунтовая дорога. У него была одна надежда: оказаться у какого-нибудь телефона, он смог бы позвонить по особому номеру, который использовался вот в таких случаях. Дорога непременно приведет его в какое-нибудь селение, лишь бы только он добрался до этого селения раньше, чем агенты охранки доберутся до него.
Уже начало светать, когда измученный Джонни увидел впереди одноэтажные домики. Собрав остаток сил, он прибавил шаг.
В деревне как будто все было спокойно. Или копы поджидали его за укрытиями? Рядом с дорогой Джонни заметил телефонную стойку. Что это, приманка, врытая в землю только что, или настоящий телефон? Но если это и настоящий телефон, он мог прослушиваться. Если им уже стало известно, что он удрал из избушки, они, конечно, установили прослушивание общественных линий по всей округе.
Гораздо безопаснее позвонить с частного телефона, частников от прослушиваний их телефонов охранял закон. Залезть в дом или постучаться и наплести что-нибудь жалостливое хозяину? Человек, позволивший ему позвонить, после его звонка мог засомневаться, соединиться с полицией и рассказать о нем. Залезть же в дом означало разбить окно, то есть поднять шум, а там еще и в самом доме с хозяином встретишься.