Странный импульс, пробежавший по сети, отвлек ее от размышлений. Семираг бросила взгляд на пациента и раздраженно цокнула языком. Голова его свесилась набок, подбородок потемнел от крови – малый явно закусил язык, – глаза остекленели и уже подернулись пленкой. Надо же, чуть-чуть отвлеклась – и воздействие оказалось слишком сильным. С досадой, никак, впрочем, не отразившейся на ее лице, Семираг прекратила направлять Силу. Не было смысла стимулировать мозг мертвеца.
Неожиданно ее осенило: если Стражу могли передаваться ощущения Айз Седай, не было ли между ними обратной связи? Поначалу, увидев шрамы на теле мужчины, она сочла это невозможным: нужно быть последней дурой, чтобы сохранить подобную связь, если из-за нее приходится испытывать такое. Оставив труп Стража, Семираг поспешила выйти в коридор.
Подойдя к железной двери и еще не успев ее открыть, она услышала доносящиеся из-за нее вопли и облегченно вздохнула. Было от чего: если бы эта Айз Седай погибла прежде, чем выложила все, что знает, ей, Семираг, пришлось бы задержаться здесь по меньшей мере до тех пор, пока не захватят другую. По меньшей мере.
Среди истошных воплей с трудом можно было различить слова – отчаянный крик самой души пациентки:
– Пожа-алу-уйста-а! О Свет! Пожалуйста-а!!!
Семираг слегка улыбнулась. На худой конец, ей удалось чуть-чуть позабавиться.
Глава 7
Повод для размышлений
Сидя на матрасе, Илэйн кончила расчесывать волосы – она провела по ним щеткой добрую сотню раз, – убрала щетку в кожаный дорожный футляр, футляр спрятала под узкую кровать. Голова раскалывалась – весь день девушка направляла Силу, ибо провела его в попытках создать очередной тер’ангриал. Она занималась этим слишком часто. Найнив, сидевшая на расшатанном колченогом табурете, тоже уже расчесала свои длинные, до пояса, волосы и почти закончила заплетать их на ночь в не слишком тугую косу. Лицо ее блестело от пота.
Единственное окошко было распахнуто настежь, но прохладнее в маленькой комнатушке от этого вовсе не становилось. На усыпанном звездами небе висела полная луна. Огрызок свечи давал слабый, дрожащий свет. Свечей и лампового масла в Салидаре остро недоставало, и выдавали их крайне скупо – исключение делалось лишь для тех, кому приходилось работать по ночам с пером и чернилами. Каморка и впрямь была теснее некуда – пространства между двумя узкими койками оставалось очень мало. Едва удалось разместить там маленький столик. Большая часть пожитков обеих девушек была сложена в два потертых, окованных медью сундучка. Платья, какие подобало носить принятым, и плащи, в которых сейчас не было ни малейшей нужды, висели на вбитых в стену крючках. Желтая, потрескавшаяся штукатурка местами осыпалась со стен, обнажая дранку. В углу стоял маленький умывальник с белым кувшином и тазиком, на полу лежала целая куча лучины. Даже принятым, которых едва ли не каждый день по головке гладили, поблажки не давали.
Из желтой вазочки с отбитым горлышком торчал пучок голубых и белых полевых цветов: обманутые погодой, они распустились не вовремя и не слишком пышно. По обе стороны от вазочки стояли две глиняные чашки. Единственным, помимо букета, ярким пятном являлся сидящий в плетеной клетке певчий воробей в зеленую полоску. У птички было сломано крыло, и Илэйн выхаживала бедняжку. Она как-то испробовала свое пока еще более чем скромное умение Исцелять на другой птице, но увы… Певчие пташки слишком малы и не выдерживают потрясения, поэтому воробья приходилось лечить обычными методами.
«Терпи, терпи, нечего хныкать», – твердо сказала она себе. Айз Седай жили немного лучше, послушницы и слуги чуточку похуже, а солдатам Гарета Брина частенько и вовсе приходилось спать на голой земле. «Не хватает везения – выручает терпение» – так частенько говаривала нянюшка Лини. Что поделаешь, если в Салидаре удобств маловато, а о роскоши и мечтать не приходится. И тем более о прохладе.
Оттянув ворот сорочки, Илэйн подула себе на грудь.
– Мы должны попасть туда раньше их, Найнив, – сказала она. – Ты ведь знаешь, что бывает, если им приходится ждать.
Горячий неподвижный воздух, казалось, заставлял тело плавиться, вытапливая пот изо всех пор. Нужно что-то делать с погодой – должен же существовать какой-то способ. Правда, будь он известен, Ищущие Ветер Морского народа, наверное, уже воспользовались бы им, но она так или иначе намеревалась заняться этим. Если только Айз Седай позволят ей хоть ненадолго отвлечься от тер’ангриалов. Предполагалось, что, будучи принятой, она могла заниматься чем угодно, но на деле… «Хорошо еще, что они не вообразили, будто я даже за едой могу показывать, как создаются тер’ангриалы, а то не оставили бы мне и минуточки для себя». И то ладно, что хоть завтра настанет перерыв.