Куросаки вспыхнул и опять потянулся к мечу.
— Ты уверен? — не обращая на них внимание, спросила Рукия Ясутору.
— Я гулял, — начал вспоминать Садо, — и услышал голоса. Двое говорили о хоббитах. Я решил спрятаться и подслушать. Серый плащ сказал большому воротнику, что Куросаки здесь. А потом на меня стало что-то очень сильно давить. И я потерял сознание.
— Серый плащ? — Ичиго тут же забыл о Шибе. — А у него случайно не было повязки на глазу.
— Вообще-то у них обоих были, — сообщил Ясутора.
— Ха-ха-ха! — никак не мог успокоиться Гандзю. — Клан одноглазых призраков! Ха-ха-ха! Вы думаете, что наш привратник Джиробу пропустит такое в Инузури? Ха-ха-ха! Тогда вся деревня стояла бы на ушах!
— Уже пропустил, — спокойно заявил незнакомец в шарфе, про которого всё забыли из-за случившегося переполоха, и потом добавил. — Я просто мимо проходил.
Кажется, Шиба только сейчас заметил, что помимо хоббитов, в комнате присутствует ещё и человек.
— А это, что за странный хмырь в кресле? — спросил Гандзю, показывая на неизвестного в хаори, наконец, перестав смеяться.
— На первый раз я тебя прощаю, — ответил тот, не меняя выражения своего лица, но слегка касаясь рукояти меча. — Однако если такое повториться, пощады можешь не ждать.
— Правда что ли? — насмешливо проговорил Гандзю и внезапно отлетел в сторону, сбитый мощным ударом чьей-то ноги. — Ой! Сестра, ты что-то рано вернулась!
На пороге стояла темноволосая однорукая женщина с корзинкой брусники.
— А ну живо извинись! Как ты мог не узнать Бьякую Кучики, друга нашего любимого дальнего родственника! — заявила она.
— Это который эльф Кайен Шиба? — спросил Гандзю, потирая ушибленное место. — Помню-помню, знатная попойка была на его свадьбе.
Хоббиты удивлённо на него уставились. Что бы этот был родственником эльфа, пусть и дальним?
— Ты только об одном думаешь! — заявила женщина, стукнув кулаком по голове Гандзю. — Извиняйся!
Тот испуганно взглянул на сестру и бухнулся на колени перед Бьякуей.
— Прошу меня простить! — заявил он тоном, в котором не было ни капли раскаянья.
— Извиняю, — бросил Кучики так, словно у его ног каждый день валялись просящие прощения Гандзю.
Шиба потерял дар речи. Но он помнил, что рядом всё ещё стоит его сестра.
— И что тебя, Бьякуя, занесло в мою таверну? — как ни в чём ни бывало спросила Кукаку.
— Несколько неотложных дел, — ответил Кучики. — Шунсуй просил передать большой привет. И есть вопрос, который нам стоит обсудить наедине. Но сначала мне надо побеседовать с этой черноволосой девушкой.
Ичиго нахмурился. И что этому Бьякуе понадобилось от Рукии? Он уже хотел возмутиться, когда его садовник шепнула ему:
— У тебя ведь тоже есть к хозяйке таверны важное дело. Сейчас самое время, чтобы с ней поговорить.
Рукия была права. Ичиго покосился на Кучики. Ничего не поделаешь. Призрачные всадники уже здесь.
— Госпожа Кукаку Шиба, — Куросаки решил, что к столь страшной женщине стоит обращаться именно так. — Мне надо поговорить с Вами наедине.
От друзей ему не чего было скрывать. Но здесь был очень подозрительный Бьякуя и просто неприятный тип Гандзю.
Хозяйка таверны коротко взглянула на него.
— Хорошо. Пойдем Ичиго, — сказала она.
Кукаку знает, как его зовут? Но все расспросы Куросаки решил оставить на потом. После того как он узнает что-нибудь об Урахаре.
Она провела его в комнату, которая, по-видимому, являлась кабинетом. Посредине здесь стоял большой письменный стол и несколько стульев. А полками для документов служили ровные ряды пустых бочек из-под пива поставленных горизонтально одна на одну.
— Ну и чего ты хотел, Куросаки? — спросила Кукаку, устраиваясь на одном из табуретов.
— Урахара просил передать… это… как его там… О! Вспомнил! Временный шинигами, — сказал Ичиго и в ожидании уставился на Шибу.
— Мог бы и не стараться, я и так уже поняла, что ты хранитель хогиоку. Киске дал мне детальное описание твоей внешности, — заявила хозяйка таверны. — К сожалению, он не появлялся здесь с весны.
— И что же теперь делать? — пробормотал Ичиго.
И тут же схлопотал подзатыльник.
— Не перебивай, когда старшие говорят! — прикрикнула женщина.
— Слушаюсь, госпожа Кукаку Шиба! — встал по стойке смирно Ичиго, внезапно осознав, почему Урахара не захотел сюда возвращаться. Что и говорить — эта женщина в гневе будет пострашнее торнадо.