- Совершенно.
- Вот и прекрасно. А теперь повесь эту картину, твою картину мира, на стенку и время от времени поглядывай на нее, чтобы не забывать о конечной станции твоего маршрута. А на рабочий стол положи совсем другое. - Старик перевел дыхание. - Позвони вниз, я с удовольствием выпью чашку кофе с чем-нибудь таким; в мои годы усталость приходит быстро.
Изар повиновался. Он и сам был не против немного освежиться.
- Итак, о чем мы? Да, что тебе положить на рабочий стол - стол Властелина, правителя и главнокомандующего. Я не могу и не должен делать это за тебя, но мой долг - показать тебе картину, гораздо более приближенную к истине. Приближенную - потому что сама истина неуловима и ее не знает никто. Но с точностью хотя бы до третьего-четвертого десятичного знака.
- Я готов слушать.
- Потерпи еще немного. Пока не принесут кофе. У меня пересохло в горле.
Он умолк, опустил веки, казалось - задремал. Изар встал, сделал несколько шагов по комнате - Летняя Обитель была не столь просторной, как его городской дом, не говоря уже о Жилище Власти. Но ему просто необходимо было двигаться - много, резко, чтобы хоть немного привести чувства в порядок... В дверь поскреблись, приопухший ото сна слуга вкатил столик. Изар кивком отпустил его. Ум Совета открыл глаза.
- Побольше сахара. И добавь несколько капель Золотого Сока Холмов... Он протянул руку, взял чашку, осторожно поднес ко рту. - Неплохо. Потом напомни мне - я прикажу научить твою челядь варить по-настоящему вкусный кофе. Один из не столь уж многих моих советов, имеющих практическое значение... - Он провел языком по сухим губам. - Итак, о мире, в котором тебе отныне предстоит жить и который я вскоре, к великому моему удовольствию, покину... Как я уже сказал, мы прошли до конца нашу часть дороги - ту часть, что, по нашему мнению, вела к Цели. При этом наша Цель - не совсем та, что представлялась тебе: нам нужна самая сильная и самая богатая Держава; что же касается справедливости, доброжелательности и прочего художественного свиста, то они при этом могут появиться - сытые люди нередко бывают и доброжелательными, - а могут и не развиться совсем; абсолютная справедливость, например - совершенный миф, ее не было и не будет. Итак, наша цель выражается в двух словах: сильная и богатая. Это ты и повесь на стенку. Мы облекли ее в одежды Великого Мира и какое-то время продвигались. Но путь кончился. Потому что со временем самые прекрасные слова перестают обозначать хоть что-либо, становятся сотрясением воздуха, и делать из них приманку оказывается столь же бессмысленным, как пытаться заставить заупрямившегося осла сдвинуться с места при помощи поучений из "Слов Рыбы". Цель исчезает. А людям она необходима. Значит, ее нужно найти и показать. Новую, старые цели больше ничего не стоят. Вот это я и имею в виду, когда говорю, что тебе предстоит начать новую эпоху. Не потому, чтобы ты был более мудрым или гениальным, чем твои праотцы; нет, просто пришла пора. Не знаю, может быть, тебе придется делать все наоборот. Вернее, не делать - в поступках все мы ограничены реальной действительностью, - но провозглашать. Не знаю, я уже сказал тебе - это задача для молодых, не для меня. Так вот, один или с чьей-то помощью попытайся найти такую цель. Вообразить ее. Она должна быть простой - чтобы понять ее мог даже дурачок, - и захватывающей, чтобы в нее поверили и умники. Умники, кстати, нередко бывают романтиками - природа любит сбалансированные системы... Итак - найди цель. А потом?
- Что - потом? - спросил Изар в некотором недоумении.
- Определив цель - что ты будешь делать после этого?
- Как - что? Добиваться ее, естественно!
- Ах, Изар, Изар...
- Опять не так?
- Совершенно не так. То есть добиваться, конечно, нужно, однако ты, видимо, имел в виду движение вперед - к цели?
- Какое же еще?
- Противоположное, мой ослепительный Бриллиант! Движение не вперед, но назад; не в будущее, а в прошлое, прежде всего - в прошлое!
- Это слишком умно для меня. Советник моего отца!
- Ничуть не бывало. Это примитивно просто. Представь себе прямую линию. Она кончилась. В точке окончания мы с тобой находимся сейчас. Представил?
- В этом-то нет ничего сложного.
- А в жизни, да и в политике, вообще все просто. Ну, дальше. Из этой точки ты начинаешь движение - ну, допустим, повернув на девяносто градусов вправо. Наглядно?
- Вполне.
- Теперь представь, что идущие за тобой люди оглянулись. Что они увидят позади?
- Ту точку, в которой мы повернули.
- Совершенно верно. Но как раз ее-то они и не должны видеть. Не должны даже представлять, даже заподозрить, что был какой-то поворот.
- Почему?
- Если сохранится память о повороте, то те, кто будет недоволен - тобой ли, вообще ли жизнью, своей ли судьбой, все равно - обязательно скажут: повернули неправильно, надо было не направо, а налево, или же следовало продолжать движение, никуда вообще не сворачивая... Недовольные всегда были и будут, Изар, они есть и сейчас, и их не так мало, как тебе казалось, пока ты пребывал в своем уютном, но нереальном мире. Поэтому никакого поворота! Вы все время двигались по прямой, никуда не отклоняясь! И те, кому взбредет в голову посмотреть назад, должны видеть за спиной этот самый прямой путь, чье начало теряется где-то далеко-далеко, в неразличимом прошлом, в не то, что седой, но даже в лысой древности. То есть, первой - нет, уже второй твоей задачей, после отыскания благовидной и благозвучной цели будет - проложить эту прямую в обратном направлении так далеко, как только возможно. Ты понял, о чем я говорю?
- Об истории?
- Наконец-то ты попал в центр мишени. Именно об истории. Только выстроив ее, укрепив таким способом свой тыл, ты сможешь продвигаться вперед - независимо от того, будет ли твоя цель достижима, или нет. Нужно, конечно, постараться, чтобы путь к ней был достаточно протяженным - не только на твое время чтобы хватило, но и сыну осталось, а по возможности внукам и правнукам.
- Послушай, Ум Совета... А может быть, наоборот?
- Не понял.
- Может быть, если найти такую цель, о какой ты говоришь, окажется нелегко - лучше начать именно с прошлого? Найти историю? И по ней уже определить направление в будущее...