— Его уже называли так раньше, — проговорил он, — только не ты.
— А я вот сейчас назвал. Ну и что? Знаю я, Горлум так говорил. Но это — раньше. А теперь не его оно, а мое. И будет моим!
Гэндальф встал и заговорил резко, почти грозно:
— Не будь дураком, Бильбо. Каждое твое слово против тебя. Кольцо слишком долго за тебя держалось. Дай ему уйти! Тогда и сам станешь свободен.
— Я буду делать, как мне нравится, — упрямо твердил Бильбо.
— А ну полегче, любезный хоббит, — прервал его маг. — Мы с тобой долго были друзьями, и ты мне кое-чем обязан. Давай-ка, делай, как обещал. Оставь его!
— Если ты сам хочешь мое колечко, так и скажи! — чуть не зашелся в крике Бильбо. — Только ты его не получишь! Я не отдам мое сокровище! — Рука хоббита нащупывала рукоять меча на поясе.
Глаза Гэндальфа полыхнули.
— Ты что-то разошелся, дружок. Смотри, скоро придет мой черед гневаться. Не хочешь ли посмотреть на настоящего Гэндальфа Серого? — Маг шагнул вперед и разом словно вырос до потолка. Его огромная тень заполнила всю комнату.
Бильбо отшатнулся к стене. Рука его вцепилась в карман. Несколько секунд они стояли лицом к лицу, пока воздух в комнате не зазвенел. Гэндальф не сводил с хоббита сосредоточенного взгляда. Бильбо безвольно опустил руки и начал крупно вздрагивать.
— Что это на тебя нашло, право слово? — жалобно выговорил он. — Никогда я тебя раньше таким не видел. В чем дело-то? Оно мое, ведь так? Я его нашел, а Горлум прикончил бы меня, если бы не кольцо. Я ведь не вор, что бы он там ни кричал, ты-то знаешь…
— А я тебя никогда вором не называл, — серьезно отвечал Гэндальф, — а сам и подавно никогда им не был. Я не ограбить тебя стараюсь, а помочь. Хорошо бы ты доверял мне, как раньше.
Он повернулся, и огромная грозная тень съежилась до нормальных размеров. Перед Бильбо снова был седой старец, сутулый и встревоженный. Хоббит провел рукой по глазам.
— Прости меня, — попросил он мага. — Я, знаешь, как-то странно себя почувствовал. Наверное, это даже счастье — не тревожиться из-за него больше. В последнее время я только о нем и думаю. А с некоторых пор, сдается мне, меня все чей-то взгляд ищет. Мне ужасно хочется надеть кольцо, чтобы исчезнуть, спрятаться… А то вдруг думаю: не опасно ли оно, не зашвырнуть ли его подальше. Я уж пробовал запирать его, да места себе не находил, снова в карман клал. Удивительно даже. Видишь вот, не могу решиться.
— Так доверься мне, — посоветовал маг. — Уходи и оставь его. Перестань владеть им. Откажись. Оставь его Фродо, а уж за ним я пригляжу.
Видно было, как нелегко дается Бильбо решение. Наконец он вздохнул.
— Хорошо, — передернул плечами и улыбнулся вымученно. — В конце концов, зачем было и затевать все это. — Он кивнул головой в сторону стены, из-за которой доносился приглушенный шум праздника. — Я ведь думал как: раздарить побольше подарков, тогда, может, легче будет и с ним расстаться. Оказалось, не легче. Просто жаль, если все приготовления прахом пойдут. Так совсем можно шутку испортить.
— Ради него все и делалось, — тихонько подсказал Гэндальф.
— Хорошо, — резко произнес Бильбо. — Оно останется у Фродо. И остальное тоже. — Он глубоко вздохнул. — Пора мне трогаться, а то как бы не столкнуться с кем. Я уже распрощался и начинать все сызнова не вынесу.
Он подхватил сумку и направился к двери.
— Кольцо пока еще у тебя в кармане, — снова подсказал Гэндальф.
— Ох, и правда! — воскликнул Бильбо уже другим, освобожденным голосом. — И завещание тоже, и остальные бумаги. Ты лучше возьми его, передай сам. Так оно спокойней.
— Нет, кольца мне не давай, — поспешно ответил маг. — Положи на каминную полку, как задумал. Никуда оно не денется до прихода Фродо. Я его дождусь.
Бильбо вынул конверт, но в последний миг рука дрогнула, и он выронил его. Маг стремительно нагнулся, подхватил конверт и поставил на место, рядом с часами. На секунду лицо хоббита замглилось судорогой гнева, но он тут же рассмеялся.
— Ну, вот и все. Ухожу, — сказал он, выбрал у двери любимый дорожный посох и, выйдя в залу, тихонько свистнул. Тут же из трех разных дверей, прервав работу, вышли три гнома.
— Все ли готово? — спросил Бильбо. — Уложено, надписано?
— Все, — был ответ.
— Тогда — в путь! — И хоббит шагнул за порог.
Стояла чудесная ночь. Бильбо поднял лицо к темному бархатному небу, усыпанному крупными звездами, шумно втянул носом воздух.
— Как славно выйти в дорогу на ночь глядя, вместе с гномами! Вот о чем тосковал я долгие годы! Прощайте все. Всего доброго! — произнес он с чувством и поклонился своему старому дому. — Прощай, Гэндальф!