Ни у кого не было более внимательной аудитории, чем у Хэма Гэмджи, которого все звали попросту Стариком. Он разглагольствовал в «Ветке плюща», трактирчике у Приречного тракта. Говорил он важно и самодовольно — как-никак целых сорок лет он ухаживал за садом в Бэг-Энде, а прежде был там в помощниках у старого Ямкинса. Теперь он и сам состарился, и суставы уже не гнулись, так что работа в основном выполнялась его младшим сыном Сэмом. Отец и сын были дружны с Бильбо и Фродо. Они жили на самом холме, в третьем доме по Бэгшот-Роу, сразу за Бэг-Эндом.
— Господин Бильбо — очень любезный и разговорчивый, я всегда это говорил, — заявил Старик. И не грешил против истины: Бильбо был всегда очень вежлив с ним, называл его всегда «мастер Хэмфаст» и советовался по поводу выращивания овощей, особенно картофеля — в этом вопросе Старик был признанным знатоком во всей округе.
— А как насчет этого Фродо, который с ним живет? — спросил старый Нокс из Приречья. — Его фамилия Бэггинс, но говорят, что он наполовину Брендибэк. И с чего это Бэггинсу из Хоббитона взбрело в голову искать жену в Бакленде, где такой странный народ?
— Неудивительно, что они странные, — тут же вмешался сосед Старика Дэдди Двустоп, — если живут на том берегу Брендивина, прямо под Старым лесом. Это темное место, если в том, что о нем говорят, хотя бы половина правды.
— В самую точку, — кивнул Старик. — Конечно, Брендибэки из Бакленда не живут в Старом лесу, но все же это странное племя. Взять хотя бы их лодки. Придумали тоже — плавать на них по реке, да еще такой большой! Неудивительно, что оттуда и все неприятности. Ну, это их дело, а господин Фродо — славный юноша, лучшего вам не встретить. Точь-в-точь господин Бэггинс, и не только лицом. В конце концов, его отец тоже был Бэггинс. Очень добропорядочным хоббитом был уважаемый Дрого Бэггинс. О нем вообще ничего нельзя было сказать, пока не утоп.
— Утоп?! — раздалось сразу несколько голосов. Они, конечно, слышали об этом и раньше, слухи ходили всякие, но у хоббитов страсть к семейным историям, и они не прочь были послушать ее еще раз.
— В общем, так говорят, — сказал Старик. — Видите ли, господин Дрого женился на бедной мисс Примуле Брендибэк. Она была двоюродной сестрой нашего господина Бильбо с материнской стороны. Ее мать была младшей дочерью старого Тукка. А господин Дрого был его троюродным братом. Выходит, господин Фродо — его племянник и по материнской и по отцовской линии. В общем, родня со всех сторон. И господин Дрого часто гостил после женитьбы у своего тестя, старого господина Горбадока (а старый Горбадок обеды давал на славу!), и катался на лодке по реке Брендивин; там он и утоп с женой, а бедный господин Фродо был тогда еще совсем ребенком.
— Я слышал, что они отправились на реку после ужина, — сказал старый Нокс, — лунным светом полюбоваться. Вот Дрого и потопил лодку, брюхо-то, видать, сколько весило!
— А я слышал, что она столкнула его в воду, а он потянул ее за собой, — сказал Сэндимен, хоббитонский мельник.
— Верь поменьше всему, что слышишь, Сэндимен, — буркнул Старик, который недолюбливал мельника. — Какая разница, толкнул кто-то или потянул. Лодка — штука коварная, и сидеть в ней нужно смирно. В общем, господин Фродо остался среди этих чокнутых баклендцев сиротой и совершенно без средств. Он рос в Бренди-Холле. У старого господина Горбадока всегда толклось не меньше пары сотен родственников. Господин Бильбо правильно сделал, что забрал мальчишку, добрый поступок, что ни говори. Пусть, дескать, растет парень в приличном обществе. Но, я думаю, какой ужасный удар для этих Кошель-Бэггинсов! Они рассчитывали, что получат Бэг-Энд, когда господин Бильбо исчез и все решили, что он погиб. А он взял и вернулся, и выгнал их, и все живет да поживает. И стареть не собирается! А теперь вдруг у него появляется наследник, и все документы выправлены как надо. Не видать теперь Кошель-Бэггинсам Бэг-Энда как своих ушей!
— Я слышал, нора у Бэггинса набита деньгами, — сказал незнакомец, прибывший по делу в Западный Удел из Мичел-Делвинга. — Весь холм будто изрыт подземными ходами, а в них ящиков с золотом, серебром, драгоценностями видимо-невидимо… Так мне довелось слышать.
— Тогда вы слышали больше моего, — ответил Старик. — Ничего не знаю о драгоценностях. У господина Бильбо хватает денег, но я ничего не знаю о подземных ходах. Я видел господина Бильбо, когда он возвратился восемьдесят лет назад, я тогда еще совсем мальцом был. Старый Ямкинс (он мне двоюродный дядя) тогда меня только в ученики взял. Когда в Бэг-Энде распродажа началась, я помогал ему, следил, чтоб народ кусты в саду не ломал да грядки не топтал. И вот как раз тогда господин Бильбо появился, поднимается по холму на пони и везет мешки и пару сундуков. Уж понятно, сокровища там у него были, которые насобирал в чужих краях, говорят, там еще горы золота есть. Да только сомневаюсь, чтобы этим добром, что он привез, можно было набить подземные ходы. Мой парень Сэм знает об этом больше. Он день-деньской в Бэг-Энде пропадает. И с ума сходит по рассказам о прежних днях, а господин Бильбо все сказки ему рассказывает. Он и грамоте его научил… надеюсь, вреда от этого не будет. «Эльфы и драконы! — говорю я ему. — Капуста и картошка для нас лучше. Не суй нос не в свои дела, иначе тебе плохо придется», — день и ночь ему твержу. И могу здесь другим повторить, — сказал он, взглянув на незнакомца и мельника.