— Что вы имеете в виду? — спросил Фродо.
— Этих Черных, — сказал трактирщик, понизив голос. — Они ищут Торбинса, и будь я хоббитом, если у них добрые намерения! Заявились в понедельник, все собаки выли и гуси переполошились. Жутко, я вам скажу. Ноб ко мне прибежал, волосы дыбом, сказал, что два черных человека у двери спрашивали хоббита по имени Торбинс. Я этих Черных послал подальше и дверью хлопнул, но они всю дорогу до Криволесья всех расспрашивали. И вот тоже скиталец, Долгоброд, спрашивал. Рвался к вам еще до ужина, отдыхать мешал.
— Еще как! — вдруг произнес Долгоброд, выходя на свет. — Я избавил бы их от большой неприятности, если бы ты меня пустил, Баттерс.
Трактирщик подпрыгнул от удивления.
— Ты! — воскликнул он. — Вечно возникаешь ниоткуда! Теперь-то чего тебе надо?
— Теперь с моего разрешения, — сказал Фродо. — Пришел предложить помощь.
— Ну, вам, наверное, виднее, — сказал господин Медовар, с подозрением оглядываясь на Долгоброда. — Но в вашем положении я не стал бы связываться с каким-то скитальцем.
— А с кем ты стал бы связываться? — спросил Долгоброд. — Жирный кабатчик, свое-то имя помнящий лишь потому, что его целый день выкрикивают. Им нельзя навсегда остаться в «Пони» и домой нельзя. Перед ними дальняя дорога. Ты что, пойдешь с ними и отгонишь Черных?
— Я? Из Бри? Да ни за какие коврижки! — господин Медовар испугался по-настоящему. — Но почему вам нельзя остаться здесь и тихо переждать, господин Подхолмс? И вообще, все это так подозрительно. Что надо этим Черным, и откуда они, хотел бы я знать?
— Сожалею, но не все могу объяснить, — ответил Фродо. — Я устал, и мне очень неспокойно, а это длинная история. Если вы намерены мне помочь, должен вас предупредить, что пока я нахожусь в вашем доме, вы тоже в опасности. А Черные Всадники… Я не уверен, но боюсь, что они из…
— Они из Мордора, — глухо сказал Долгоброд. — Из Мордора, Баттерс, понял?
— Ой, спасите! — бледнея от страха, воскликнул господин Медовар. Очевидно, он это название знал. — За всю мою жизнь в Бригорье не приходили худшие вести!
— Да, это так, — сказал Фродо. — Вы все еще согласны мне помогать?
— Разумеется, — сказал Медовар. — Охотнее, чем раньше. Хотя не знаю, что такой, как я, может сделать против… против…
— Против Тени с востока, — тихо докончил Долгоброд. — Немного, Медовар, но каждая малость пригодится. Ты можешь оставить у себя на ночь господина Подхолмса и забыть фамилию Торбинс до тех пор, пока он не окажется далеко отсюда.
— Это я сделаю, — сказал Медовар. — Но боюсь, что они без моей помощи все узнают. Как обидно, что господин Торбинс сегодня вечером привлек к себе внимание, если не сказать больше! Как господин Бильбо из Хоббитшира уходил, мы здесь, в Бри, не вчера услышали… Даже Ноб-тугодум кой о чем догадался; а у нас есть такие, что соображают быстрее.
— Осталось надеяться, что всадники не сразу вернутся, — сказал Фродо.
— Надо надеяться, конечно, — сказал медовар. — Но призраки они или нет, так просто в «Пони» они не прорвутся, до утра не беспокойтесь. Ноб никому ничего не скажет. Пока я держусь на ногах, ни один Черный в мои двери не войдет. Я со своими людьми сегодня покараулю. А вы лучше поспите, если сможете.
— В любом случае, нас надо будить на рассвете, — сказал Фродо. — Мы уйдем пораньше. Завтрак, пожалуйста, в пол-седьмого.
— Хорошо! Сам распоряжусь и прослежу, — сказал трактирщик. — Спокойной ночи, господин Торбинс… ой, надо говорить Подхолмс! Спокойной ночи… а — да что же это? Где господин Брендибак?
— Не знаю, — вдруг заволновался Фродо. Они совсем забыли про Мерри, и было уже поздно. — Кажется, вышел погулять. Он что-то говорил про свежий воздух.
— Да за вами в оба смотреть надо! Вы словно на пикник пошли, — сказал Медовар. — Пойду проверю, все ли двери заперты, и распоряжусь, чтобы вашего друга пустили в дом, когда он вернется. Нет, лучше Ноба пошлю его поискать. Всем спокойной ночи!