— Он этого не сочинял, — сказал Долгоброд. — Это часть запева старинной баллады о гибели Гил-Гэлада. Она на древнеэльфийском языке; Бильбо, как видно, ее перевел. А я не знал.
— Там много было, — сказал Сэм. — Все про Мордор. Я дальше не учил, меня аж дрожь пробирала, так страшно. Никогда не думал, что самому придется туда идти!
— Идти в Мордор! — воскликнул Пипин. — Хоть бы до этого не дошло!
— Не произносите громко это название! — сказал Долгоброд.
Солнце было уже высоко, когда они, наконец, добрались до южного конца тропы и в бледном прозрачном свете увидели серо-зеленый вал, словно мост, переброшенный на северный склон горы. Решили засветло взойти на вершину, потому что на открытом месте не спрячешься, оставалось надеяться, что ни враги, ни их шпионы за ними не наблюдают. Никакого движения на холме не замечалось. Если даже Гэндальв был где-то неподалеку, он не подавал признаков жизни.
За западным отрогом горы Ветров была небольшая котловинка, похожая на чашу с травянистыми краями. Туда даже ветер не залетал. Решили оставить там Пипина и Сэма с пони и всей поклажей, а Долгоброд, Фродо и Мерри пошли в гору. Через полчаса их проводник уже вскарабкался на самую вершину, еще через некоторое время к нему присоединились измученные и задыхающиеся Фродо и Мерри — последний участок подъема оказался крутым и каменистым.
На вершине, как и говорил Долгоброд, они увидели большое кольцо древней каменной кладки, местами разрушенное, местами заросшее жесткой травой. Но в центре были грудой навалены битые камни со следами недавнего огня — черные от копоти. Трава вокруг них выгорела до корней, а по всей площадке сморщилась, почернела и местами обгорела, будто пламя лизало всю вершину. Никаких следов живого существа не было.
Отсюда открылся широкий вид на почти голую равнину, в которой только на юге виднелось пятно леса, а за ним блеск, будто там была вода, но очень далеко. Лента старого тракта вилась у южного подножия гор. Тракт перебегал с холма на холм, выбегал в долину и исчезал в темнеющей дали на востоке. Тракт был пуст. Предгорья казались отсюда темнобурыми, за ними поднимались серые громады, над которыми клубился туман, а из тумана и облаков, словно частокол, торчали вверх белые вершины, с трудом различимые в такой дали и высоте.
— Ну и тоска! — сказал Мерри. — Как тут неприветливо! Ни воды, ни укрытия. И ни следа Гэндальва. По-моему, он не виноват, что не дождался, — если даже приходил.
— Интересно, — задумчиво сказал Долгоброд, оглядываясь. — Если он попал в Бри через день или два после нас, то сюда он пришел бы раньше, ибо когда надо, он может ехать очень быстро. Вдруг он наклонился и посмотрел на верхний камень в груде; он был плоский и светлее остальных, без копоти. Долгоброд поднял его и стал внимательно разглядывать, вертя в пальцах.
— Его положили совсем недавно, — сказал он. — Что ты скажешь об этих знаках?
На плоской нижней стороне камня Фродо увидел царапины:.
— Вроде, штрих, точка и еще три штриха, — сказал он.
— Левый штрих может быть руническим «Г», — предположил Долгоброд. — Видишь справа две тонкие черточки? Такой знак мог оставить Гэндальв, хотя точно сказать нельзя. Царапины тонкие и наверняка свежие. Может быть, они означают что-то совсем другое и к нам не имеют отношения. Рунами пользуются скитальцы, они иногда сюда заходят.
— А если их Гэндальв оставил, что они могут означать? — спросил Мерри.
— Я бы сказал, что написано «Г-три», — ответил Долгоброд, — и означает это, что Гэндальв был здесь третьего октября. Прошло уже три дня. Еще это может означать, что он спешил и был в опасности: написать длиннее и понятнее не успевал или побоялся. Если так, то и нам надо быть настороже.
— Хочется думать, что эти знаки нацарапал он, что бы они ни означали, — сказал Фродо. — Просто спокойнее знать, что он с нами на одной дороге, пусть впереди, пусть сзади.
— Может быть, и так, — сказал Долгоброд. — Я верю, что он здесь побывал, и думаю, что не ошибаюсь насчет опасности. Здесь бушевало пламя, — я вспоминаю огни, которые мы видели три ночи назад над восточным горизонтом. Догадываюсь, что на этой вершине на него напали, но чем кончилось, не знаю. Его здесь нет, а нам теперь надо самим поостеречься и поскорее пробираться в Райвендел.
— Как далеко до Райвендела? — спросил Мерри, уныло оглядываясь по сторонам. С верхушки горы мир казался огромным и пустынным.