— Есть и другое присловье, — заметил Фродо. — Говорят, у эльфа и ветра не спрашивай совета: оба скажут в ответ — что да, то и нет.
— Так у вас говорят? — рассмеялся Гаральд. — И зря: всякий совет к разуму хорош, а любой путь может обернуться бедою. Потому-то мы на ветер советов не бросаем. А за тебя мне трудновато выбирать: ты же о своих делах молчишь. Ну, все же рискну, дружбы ради. Иди скорее; если Гэндальф не объявится, обязательно подыщи себе другого спутника — один не ходи. Присмотрись к друзьям и выбери самого надежного. Да не забудь поблагодарить меня за совет — я даю его неохотно. У эльфов свои заботы и свои печали, совсем иные, чем у прочих. Редко скрещиваются наши пути, но нынче скрестились они, конечно, недаром, а может статься, и не в последний раз. Впрочем, об этом лучше помолчим: боюсь сказать лишнее.
— Я тебе, разумеется, очень благодарен, — отозвался Фродо, — но про Черных Всадников ты мне все-таки зря не объяснил. По-твоему выходит, мне еще долго быть без Гэндальфа, а я толком не понимаю, кто они такие.
— Что тут понимать? Ты знай просто, что это подручные Врага! — сказал Гаральд. — Беги от них! Ни слова с ними! Они — смерть! И не выспрашивай ты у меня, ибо сам про них узнаешь со временем, увы, куда больше, чем знаю я. Да хранит тебя Элберет, о Фродо, сын Дрого!
— А храбрость откуда я возьму? — спросил Фродо. — Мне очень страшно, и храбрости вот-вот не хватит.
— Ну, храбрость порой непонятно откуда и берется! — заметил Гаральд. — Надейся, хватит тебе храбрости! А пока спи! Утром нас уж не будет, но гонцов мы вышлем. Кому надо, узнают про тебя — без охраны и помощи не останешься. Я назвал тебя Другом Эльфов, прими же в напутствие это прозвание! Редко мы так привечаем чужих и редко слышим от них слова на родном языке.
Фродо вдруг почувствовал, что засыпает.
— Я и правда, пожалуй, посплю, — пробормотал он. Эльф отвел его к травяному ложу рядом с Пином; он вытянулся и тут же уснул как убитый.
Глава IV. НАПРЯМИК ПО ГРИБЫ
Фродо пробудился на диво свеж и бодр. Он лежал под густой сенью склоненных почти до земли тяжелых ветвей, на постели из душистой травы и папоротника было мягко и уютно. Солнце просвечивало сквозь трепетную, еще зеленую листву. Он потянулся и проворно выпрыгнул из своего живого шалаша.
Сэм сидел на траве у лесной опушки. Пин разглядывал небо и соображал погоду. Эльфы ушли.
— Фрукты, питье и хлеб они нам оставили, — сказал Пин. — Давай завтракай. Хлеб еще совсем свежий. Я бы и без тебя все слопал, да Сэм прямо изо рта рвет.
Фродо уселся возле Сэма и принялся за еду.
— Ну и как же мы сегодня? — поинтересовался Пин.
— В Забрендию, да поживее, — отвечал Фродо, уписывая за обе щеки.
— А Всадников — побоку? — весело спросил Пин, к неудовольствию Фродо.
При утреннем солнце Черные Всадники стали казаться Пину просто страшной сказкой, безобидной нелепицей.
— Вряд ли так уж побоку, — сухо сказал Фродо. — Хорошо бы вот до реки добраться, чтоб они не заметили.
— Ну а Гаральд тебе про них что-нибудь объяснил?
— Так, кое-что, намеками да загадками, — уклонился Фродо.
— Ты спросил, почему они нюхают?
— Мы в подробности не входили, — сказал Фродо с набитым ртом.
— А надо было. По-моему, это самое главное.
— Ежели так, то Гаральд бы тебе слова лишнего не сказал, — отрезал Фродо. — И вообще, оставь ты меня в покое! Я, может, не хочу болтать за едой! Я, может, подумать хочу!
— Это за едой-то? — удивился Пин. — Много надумаешь! — Он встал и пошел поразмяться.
А Фродо и вправду думал, что утро яркое, даже чересчур яркое, в самый раз для погони. И о словах Гаральда… Но его невеселые думы разогнал звонкий галдеж Пина. Он бегал по опушке и радостно голосил.
"Нет, зачем же им! — решил про себя Фродо. — Одно дело позвать их с собой через Хоббитанию — ешь себе и пей, веселая прогулка. А на чужбину, голодать и мучиться — нет, не возьму я их, даже если и захотят. Мне оставлено, я и в ответе. Сэма и того нельзя…"
Он посмотрел на Сэма Скромби и встретил его взгляд.
— Ты что, Сэм? — спросил он. — Что смотришь? Я ведь ухожу из Хоббитании, далеко ухожу. И в Балке-то, пожалуй, ни дня не задержусь!
— Ну что ж, сударь!
— А ты со мной, что ли?
— Конечно.
— Опасное это дело, Сэм. Очень опасное. Вернуться живым почти и надежды нет.
— Тогда уж и я с вами не вернусь, сударь, чего там, — сказал Сэм. — Они мне: "Ты смотри, его не бросай!" А я им и говорю: как же, сейчас брошу, дожидайтесь. Да я с ним хоть на Луну отправлюсь, и пусть только эти, как их, Черные Всадники встанут поперек, будут иметь дело со Скромби, не обрадуются. А они в смех.