На деле же единственным официальным лицом в Хоббитании был Староста Михелевых Норок (Староста Хоббитании), который избирался каждые семь лет на Свободной Ярмарке на Белом Взгорье, проходившей в дни летнего солнцестояния (дни лита). Основной обязанностью его было председательствовать на банкетах по случаю частых хоббитанских праздников, но Главный Почтальон и Первый Шериф состояли под его началом, так что Староста возглавлял одновременно и Почтовую Службу, и Охрану. Это были единственные служащие в Хоббитании, причем почтальоны — особенно многочисленны и загружены работой: хоть и не все хоббиты были грамотны, да уж зато те, что были, постоянно писали всем своим друзьям и знакомым, до которых нельзя было добраться за вечернюю прогулку.
Шерифами хоббиты называли своих полицейских (по крайней мере, ничего более похожего на полицию у них не было). Они, конечно, не имели формы (подобные вещи были совершенно неизвестны), а выделялись только перьями на шляпах. Практически они выполняли обязанности полевых сторожей и занимались не столько населением, сколько бродячими животными. Во всей Хоббитании их насчитывалось двенадцать — по трое в каждом уделе. Для внутренних нужд этого вполне хватало. При необходимости набирали дополнительных добровольцев для "охраны границ", которые должны были присматривать, чтобы чужаки как из хоббитов, так и из большого народа, вели себя добропорядочно.
В те времена, когда начинается наш рассказ, число таких "пограничников" резко возросло, поскольку отовсюду приходили известия и слухи о невиданных зверях и непонятных чужеземцах, которые рыскали возле границ, частенько нарушая их: это был первый признак, что жизнь идет не совсем так, как надо, как было всегда, — ведь об ином, давно забытом, смутно напоминали только самые старинные сказания. Мало кто обратил внимание на этот знак, даже сам Бильбо понятия не имел, что это предвещает. Шестьдесят лет минуло с тех пор, как он пустился в свое памятное путешествие: он был стар даже по счёту хоббитов, хотя у них, в общем, было принято доживать до ста лет; но богатства, привезенные им, судя по всему, не истощились. Много или мало осталось у него сокровищ — этого он никому не открывал, даже любимому племяннику Фродо. И он по-прежнему хранил в тайне кольцо, которое нашёл.
4. О том, как было найдено Кольцо
Как рассказано в книге "Хоббит", однажды к Бильбо явился великий маг Гэндальф Серый, а с ним тринадцать гномов: царь-изгнанник Торин Дубощит и двенадцать его сотоварищей. Апрельским утром 1341 года от заселения Хоббитании Бильбо, сам себе на удивление, вдруг отправился далеко на восток, возвращать гномам несметные сокровища их королей, скопленные за много столетий в Эреборе, Подгорном царстве близ Дола. Им сопутствовал успех: дракон, который стерёг клад, был убит. Однако, несмотря на то, что для полного успеха предприятия понадобилась победа в Битве Пяти Воинств, в которой погиб Торин и совершено много ратных подвигов, долгая летопись Третьей Эпохи упомянула бы об этом в одной, от силы в двух строках, если бы не одно будто бы случайное происшествие на дороге. В Мглистых Горах, по пути к Глухоманью на путников напали орки; Бильбо отстал от своих и потерялся в чёрном лабиринте оркских туннелей, выкопанных глубоко под горой. Пробираясь впотьмах ползком и ощупью, он нашарил на полу какое-то кольцо и недолго думая положил его к себе в карман, просто как случайную находку.
В тщетных поисках выхода он забрёл к самым корням горы, к холодному озеру, посреди которого на каменном островке в кромешной тьме жил Горлум, мерзкое существо с белёсыми мерцающими глазами. Он плавал на плоскодонке, загребая широкими плоскими ступнями, ловил слепую рыбу длинными когтистыми пальцами и пожирал её сырьём. Он ел всякую живность, даже орков, если удавалось поймать и задушить какого-нибудь без особой возни. У него было тайное сокровище, доставшееся ему давным-давно, когда он ещё жил наверху, на белом свете: волшебное золотое кольцо. Если его надеть, становишься невидимкой. Только его он и любил, называл "прелестью" и разговаривал с ним, даже когда не брал с собою. Обычно не брал: он хранил его в укромном месте на островке и надевал, только если шёл охотиться на орков в горных туннелях.