— Я знаю одного Властелина Кукол, которому вы будите совсем не по душе, — тихо произнёс Армин. — Прошу прощения, эссэри, — он поклонился. — Я усвоил урок.
Я лишь кивнул и повернулся к Хилларду.
— Вы останетесь в качестве охранника посла. Этот мужчина, — я указал на Армина, — и эта женщина, — указал на Серафину, — будут защищать эмиру. Мы подождём снаружи.
Посол сглотнул и тупо уставился на нас.
— Хиллард, что здесь делает эмира? — спросил он.
— У нас с вами встреча, которая должна была состояться уже давно, — ответила Файлид вместо Хилларда. Она элегантно села на стул перед письменным столом, который Армин вежливо ей придвинул, и убрала с лица вуаль. Она улыбнулась, но я видел, что на самом деле она сердилась.
— Посол, нам есть о чём поговорить, — нежно промолвила она. — Я объясню вам, что случилось.
Зокора коснулась плеча Хилларда, и тот испуганно обернулся.
— Заберите у посла широкое кольцо с серебряной полосой посередине.
— Это его обручальное кольцо, — запротестовал Хиллард.
— Не имеет значения. Оно проклято. Надень перчатки и расплавь его, это уберёт магию, — она посмотрела на меня и выгнула бровь. — Это всё? — спросила она.
Я кивнул.
— Здесь мало места, я выйду, — сказала она и пошла первой. Мы последовали за ней. Переступив через порог последним, я закрыл за собой дверь и улыбнулся Зокоре.
— Что?
— Я по вам скучал.
— Как тебе в голову пришла такая мысль? — тихо спросила меня позже Лиандра. Мы сидели в уютно обставленной комнате, находящейся в двух дверях от кабинета посла. — Что его выдало?
— Армин сказал, что посол отказался, когда эмира предложила перенести аудиенцию на более ранний срок.
Ординарец принёс чай в серебряном чайнике и чашки, а также тарелку с тёмными пряниками. Интересно, какими они были на вкус.
— И что?
— Как мне подробно объяснил фон Геринг, я не особо разбираюсь в дипломатии. Но разве это не было большой уступкой со стороны эмиры, когда она предложила это послу? Разве это не было явным признаком того, что она хотела сделать первый шаг, чтобы достичь соглашения?
— Да, — на лбу Лиандры появилась глубокая морщинка. — Вот почему я была так раздосадована. Я не понимала, как он может быть таким упрямым и глупым.
— Я никогда не понравлюсь фон Герингу, — заметил я. — Особенно, когда он узнает, как я поступил с его солдатами. Однако может он и упрямый, но точно не дурак.
Она задумчиво кивнула.
— Ты сразу подумал об этом? — спросил Варош. Он и Зокора всё ещё были не до конца введены в курс дела. Времени, чтобы рассказать всё было недостаточно.
Я покачал головой.
— Нет, — сказал я. — Мне пришло это в голову не сразу. Я почему-то думал, что посол имперского города неприкосновенен. Но от тоже всего лишь человек, а этот Властелина Кукол обладает необычным талантом. Вчера я понял, что фон Геринг играет прямо на руку нашим врагам. И это заставило меня призадуматься.
Я взял один из этих пряников и откусил кусочек, они тоже были нечего. Не так хороши, как медовый пирог, но есть можно. Я посмотрел на Зокору.
— Для нас очень важно, что вы можете распознавать проклятые предметы. Среди нас есть кто-нибудь, кто носит что-то проклятое?
Она указала на Искоренителя Душ, который стоял рядом с моим стулом.
— Он и Каменное Сердце. Это всё.
— Каменное Сердце проклят? — удивлённо спросила Лиандра, она была погружена в свои мысли.
— Да, — изумлённо ответила Зокора. — Ты думала, что это не так?
Я знал, что Лиандра этого не ожидала.
— Скажи, Зокора, а что значит Ар’ин’фейд? — спросил я.
— То, как ты произнёс это слово — «Страж против тьмы». Так его используют наши светлые братья и сёстры. Но это слово из моего языка. У нас оно означает «Повелитель теней». Это две разные вещи.
Да, действительно разные.
Она посмотрела на меня непостижимым взглядом.
— Это очень старое слово, Хавальд. Откуда оно тебе известно?
— Священник говорил о нём, — сказал я, беря ещё один пряник.
— А ты сделал то, что я хотела? — спросила она.
— Да, — ответил я. — Я говорил об этом с одним из ваших светлых братьев. Тёмные братья и сестры канули, помимо тех, кто служит тому, кого ты называешь трусом.
Её глаза слегка сузились.
— Они не считаются. Значит остался только мой народ, — констатировала она, казалось бы, безразлично.
— Земной диск велик. Возможно, в других местах найдётся кто-нибудь ещё.