Здесь, Черный Ветер не был властен над феями. Жаль только, что область действия установки ограничивались пределами пространственного пузыря, но теперь у духов природы было убежище. Мир бескрайнего неба и летающих островов…
Запись с рассказом об этом мире включилась, когда замок начал движение ко входу в пространственное искажение.
— Вот и еще одна нестыковка в твоих планах, серая ящерица. — посмеиваясь, заявила Юкари, издали наблюдая за происходящим. — В твоих расчетах одни дыры. Легко понять, почему ты мусорщик, а не стратег.
— Острова, небо… — прошептала Чирно, мрачнея на глазах. — А как же наше озеро, Дай-чан? И луг с цветами… и замок, возле которого мы в прятки играли… и йокай, с которыми так весело играть в войну… и даже люди, которые не всегда ведь злые, правда, Дай-чан? И зачем нам нужные какие-то там жалкие летающие острова?! Генсокье наш дом! Выпусти нас, серый! Слышишь? Или… или мы все тебе здесь сейчас переломаем!!!
«Мы успеем»! — упрямо заявил Бернард. — «Пока они найдут, как отключить силовое поле»…
Сверкнул луч магической энергии и двигатель летающего замка с глухим грохотом выбросил облака дыма. Остров, теряя высоту и скорость, начал заваливаться на бок.
— Зачем ты это сделала?! — вынырнув из центрального здания, Беатрис скользнула к фее неба, которая еще дважды ударила магическими лучами в основание острова, окончательно разрушая двигательную систему. — Разве ты не хочешь увидеть мир бескрайних просторов?
— Для меня уход через портал означает освобождение от тесных рамок Генсокье, — ответила Мима и угрожающе наставила свой посох на ониксовую пантеру. — Но для других духов природы созданный вами мир станет тюрьмой! Я познала на себе всю радость заточения, когда сильные личности поступили по своим желаниям, ничего не спросив у тех, чьи судьбы меняли! Я не позволю превратить новый мир в тюрьму и не позволю лишать свободы моих сестер!
— Они хотят утащить нас из Генсокье! — в ярости закричала Чирно. — Они нас обманули! Серый нам не друг! Бей негодяев, сестры!
Замок рухнул на землю, а неистово жужжащий крыльями рой фей скрылся в его недрах и начался грандиозный погром.
— Да что вы мелете?! — выкрикивали конструкты Андрона, пытаясь образумить разозленных девчонок. — Портал останется открытым! Мы хотим, чтобы вы просто взглянули на новый мир, а кто захочет вернуться в Генсокье, в любой момент сможет снова пройти через портал!
— А-а-а, ну ладно, если так. — улыбнувшись, Мима опустила посох.
Остальные феи, не слушая никого, продолжали погром.
— Надо было сразу их предупредить. — Юкари, сердясь, отвесила Андрону крепкий подзатыльник зонтиком. — Болван!
«Уж простите, какой есть». — ответил Андрон мыслеобразом. — «Пусть даже феи вырвались сейчас, разве это важно? Мне жаль, но я ничего не могу сделать для того, чтобы Генсокье не изменилось. Болван и бездарь. Вы правы, называя меня этими словами, но правда есть еще и в том, что пока у сильных и умных не поднимаются руки, действовать приходится бездарям и болванам».
Пройдет немного времени и духи природы, почувствовав растущую в Генсокье силу Черного Ветра, снова начнут искать пути спасения. Они будут вынуждены переселиться в пространственное искажение. Генсокье лишится фей, изменится и превратится в обыденный мир.
Юкари смотрела на серую ящерицу, что скорчилась на песке у ее ног и ждало… расправы? Нет. У Андрона заканчивалось время. Еще четыре минуты, и не только материальное воплощение, но и душа его обратится в прах. Клеймо раба уничтожит непокорного, без остатка, без возможности воскрешения.
Он разменял свою жизнь на месть и не жалел ни о чем. Сделал все, что было в его силах, чтобы умереть со спокойной совестью и чувством выполненного долга. Андрон спасал миры. Как умел, насколько хватало его сил. Не требуя наград, не устраивая спасенным нравоучений и не навязывая никому свою волю, он уходил, оставляя смертным одно лишь знание, что когда их мир был на грани, появился серый странник и не проявил равнодушия. Помог там, где мог помочь. Это была его месть. Тихая, неожиданная и на удивление сильная месть не только Олимпу и Бешенному Боевому Братству, а всем, кто был подобен им. Андрон был слаб для воина, недостаточно добр для учителя и не блистал умом, таким важным для творцов. Но в мирах, что он спас, родятся могучие воины, добрые учителя и разумные творцы, которые, вспоминая серого странника, не останутся равнодушны к бедам чужих миров. Будут ненавидеть тех же ублюдков, что ненавидел он. Будут противодействовать им с силой которой так не хватало серой ящерице. Странник умирает, но остаются миллиарды тех, кто будет помнить Андрона, так же как люди его мира помнили мятежного бога, Прометея.