Нужно было закончить последние приготовления, собрать бумаги и вещи, приготовить к уничтожению лишнее. Сегодня ночью Гринхауз должен исчезнуть с лица земли.
- Простите, мистер Паркер, я вынужден оставить вас до прибытия Джонсона. Советую вам отдохнуть: нас ожидает дальняя дорога, а мой "излучатель власти", к сожалению, не очень комфортабелен.
Изысканно откланявшись, он поспешил в свою спальню.
Письма, деловые бумаги, черновики и неисчислимые варианты проектов "излучателя", - вся дребедень, недавно казавшаяся столь необходимой, - летели из сейфа на пол. Блеснув золотой монограммой: "Отто Вагнер. Германия. Берлин", шлепнулась о стенку и папка с рукописью старого профессора. Теперь все это не нужно. Нужное - вот...
Из тайника в сейфе Харвуд достал объемистый портфель из тяжелой крокодиловой кожи. Тут находилось все, что давало возможность осуществить самый дерзкий в истории человечества замысел.
Деньги - неприкосновенный запас... Проект последней модели "излучателя"... Кассеты с фотокопиями рукописи Вагнера.
Он взвесил на руке круглые пластмассовые коробочки. Каких-нибудь сто граммов, не больше. Но, в конце концов, зачем они нужны, это фотокопии? Пусть летят на пол, чтобы сгореть через несколько часов.
В последний раз Харвуд обвел взглядом свою спальню: не забыл ли чего-нибудь? Проверил, заперта ли дверь. Опустил стальную сетку окна. Затем нажал кнопку в глубине сейфа, и эта глыба металла, легко повернувшись вокруг оси, открыла путь в туннель, круто падающий вниз.
Никто, даже Вагнер и Смит, не знали о существовании этого хода. Отсюда через подземное хранилище, в котором находился "излучатель власти", можно было пройти в любой уголок Гринхауза и даже за его пределы. Все двери здесь были снабжены надежными цифровыми замками. Ультразвуковые свистки - игрушка. Тем или иным способом, пусть даже ценой большого труда, соответствующий тон подобрать можно. А тут необходимо в строгой последовательности повернуть десять дисков с цифрами на ободках так, чтобы получилось вполне определенное десятизначное число. Лишь перепробовав миллиард комбинаций, можно наткнуться на это число случайно.
На несколько минут Харвуд задержался у "излучателя", чтобы проверить его готовность.
Извне это был обычный средний танк, но без вооружения. Вокруг небольшой башни, поддерживаемые массивными кронштейнами и подвижным кольцом, расположились четыре отполированных до зеркального блеска рефлектора. Внутри машины все было забито сложнейшей радиоаппаратурой. Тут действительно не оставалось ни одного свободного уголка - даже портфель пришлось положить на сиденье.
Харвуд завел мотор "излучателя", проверил работу интеграторов - основного и вспомогательного, - вложил в кассету пленку с наиболее четкой записью и, довольный осмотром, вышел потайным ходом во второй корпус, а оттуда - во двор.
- Мистер, простите! - к Харвуду со стороны главной лаборатории спешил Чен.
- Что случилось?
- Простите, мистер... Мистер Петерсон приказал передать вам, что он закончил работу. Просит, чтобы вы пришли.
- Скажи, что я занят. Приду завтра.
- Хорошо, мистер, - китаец поклонился и исчез.
Харвуд посмотрел на часы: до прибытия вертолета оставалось десять-пятнадцать минут. А почему бы, в конце концов, и не заглянуть к Петерсону?.. Отремонтировал интегратор... Что ж, это по плечу лишь незаурядному инженеру.
А может быть, подарить Петерсону жизнь?.. Ведь и в Америке при постройке завода интеграторов понадобятся и специалисты, и надсмотрщики. Конечно, за ним надо посматривать. Но работать он будет.
И Харвуд направился к лабораторному корпусу.
...Даже теперь, когда инженер Щеглов окончательно убедился в том, что Джек Петерсон вовсе не шпион, не имело смысла рассказывать американцу о готовящемся наступлении партизан на Гринхауз. За себя инженер мог поручиться полностью, за прочих - отчасти. Но кое-что временный союзник, должен знать. И Щеглов рассказал Петерсону, что Чен, которого они оба так недолюбливали, желает отомстить Харвуду за давнюю обиду, поэтому готов помочь им во всем. В доказательство своих слов инженер показал один пистолет и передал Джеку второй.
Петерсон ухватился за это сообщение. Он тотчас же предложил вызвать сюда Харвуда, схватить его и каким угодно способом вырвать у него все нужные данные, а с также ключи от тайников и выходов.
Щеглов холодно взвесил шансы на успех. Если бы чуть попозже! Тогда арест Харвуда был бы своевременным и даже необходимым. А сейчас можно испортить все дело: в поисках босса его помощники начнут шарить по всем закоулкам и не дадут возможности сконцентрироваться в насосной более-менее значительной группе бойцов. Но и ждать нельзя: из отрывков подслушанной Ченом беседы выяснилось, что испытания "излучателя" начнутся, как только Джонсон возвратится из Сингапура.
- Хорошо. Вызывайте Харвуда, Чен! - наконец сказал Щеглов.
Откровенно говоря, он не надеялся, что Харвуд придет.
Прошло более получаса - босс не являлся. Щеглов и Петерсон скучали, посматривая в окно.
И вдруг сзади них послышался голос Харвуда:
- Хелло, джентльмены! Ай вечюр лайф, - пари на ваши головы, - вы потеряли надежду увидеть меня сегодня.
Джек вскочил, напрягся, но, перехватив молниеносный взгляд Щеглова, сдержался и пробормотал:
- Вы так неожиданно... Нервы, знаете...
Щеглов посматривал на Харвуда с подчеркнутой заинтересованностью. Сложный все-таки тип!.. Жестокость и талантливость, цинизм и бравадная храбрость, лицемерие и трусость, и множество других разнообразнейших человеческих качеств соединялись в этом американце, как соединяется в воде сладкое и горькое, душистое и смрадное, создавая невыносимо отвратительный букет.
- Я лично не принимаю пари, мистер Харвуд. Наши головы и без того в ваших руках. Особенно теперь, когда интегратор, наконец, отремонтирован.
- Ну, что вы, мистер Чеклофф!.. Наоборот!.. Я пришел сюда, чтобы предложить расширить наше сотрудничество. Не хотите ли вы...
- Э, нет! - перебил его Щеглов. - Я хочу, чтобы вы прежде всего убедились в безукоризненной работе интегратора, в восстановлении которого есть частица и моих заслуг. Видите ли, торгуясь, нужно показывать товар лицом.