– Из Либтоуна в Тарлин отправляемся в пять по Звездносводу, – окрикнул меня водитель и забрался в душное нутро маг-вояжера. – Не опаздывайте. По темноте ехать опасно, дожидаться не буду.
Как я и думала, почти все вырученные за сегодняшние страдания йоргены ушли на билет в оба конца. Но ничего, это хорошее вложение, правильное. Не нужно в новую жизнь, которая начнется у меня с Адамом, тащить проблемы из прошлой.
Завить волосы и расшить платье в груди я, конечно, уже не успею. Зато скину с плеч кошмарную гору, что третий месяц прибивает к эрренской земле.
За окном зарябило от зелени: мы выбрались из Тарлина. Маг-вояжер несся слишком быстро, и мне подурнело. Я достала платок, вытерла со лба холодную испарину.
Не имея в себе искры, я не могла защититься от излучения некоторых магических устройств. Так, в транспорте меня все время мутило, а перед глазами скапливались полчища черных мошек. Начиналась сильнейшая мигрень. Маги называли эту хворь магренью, но я могла себе не льстить.
Лучший способ пережить поездку – отвлечься от сменяющегося за окном пейзажа. Так что я задернула шторку и сфокусировалась на попутчике. Он все еще читал, развернув газету к себе последней полосой. Там обычно публикуются гороскоп, погодная сводка и спортивные вести. Я же невольно уперлась глазами в первую полосу.
С нее на меня смотрело красивое женское лицо, обрамленное светлыми кудрями-пружинками. Глаза с прищуром, не лишенные интеллекта, намекали, что автор колонки – особа непростая и в этом мире выживать умеет. Фото было подписано:
«Дафна Мэтьюз-Грейс,
бессменный обозреватель светской жизни для «Либтоунского вестника». Свой человек при королевском дворе Хитаны, главная сплетница столицы и третья супруга Харриэта Грейса, советника королевы по контактам с иными мирами».
Вот это титул! Я аж присвистнула, чем привлекла ненужное внимание нескольких пассажиров. Интересно, что написали бы под моим фото, окажись оно в газете?
«Софи Эштон,
сирота, воспитанница Пансиона для детей разной степени магической одаренности, руководимого мэтром Сайлэ. Младшая гувернантка. Невеста».
Да, невеста Адама Кольта. Пожалуй, единственная выдающаяся регалия. Вполне возможно, новость о нашей помолвке тоже выйдет в «Либтоунском вестнике». Где-нибудь на последней полосе.
***
Воздух в Либтоуне был тяжелым, задымленным и каким-то… техническим. Вдыхать его было неприятно настолько, что горели легкие. Но, как пояснил мой попутчик, выбравшийся следом из маг-вояжера, это «дело привычки».
Магические фабрики обступили город так тесно, так близко, что Либтоун уже и сам казался одним огромным заводом. Сентиментально вздохнула: а в Тарлине не так уж и плохо.
Я обошла разноцветный фонтан четырех стихий – тот самый, про который ночью рассказывала Мег, – и уверенной походкой направилась к Ривер-Штрасс. В офисе Регины я однажды бывала. Миссис Стерв обожала пускать пыль в глаза и кичиться своей «деятельной жилкой». Поэтому даже гувернанток для сына допрашивала за огромным столом из драгоценной древесины полосатого анжарского ореха.
И номинальную должность, и роскошный офис ей, конечно, организовал супруг. Йозеф Стерв был человеком жестким и властным, а также крайне занятым. Я лишь раз застала его дома.
Играть в предпринимательницу Стервелле нравилось. С завидной регулярностью она встречалась с инвесторами и собирала средства для каких-то фондов.
Тридцатилетняя мегера с кукольным личиком, уложенными в тугой пучок светлыми волосами, платьем без единой складочки и идеальным маникюром, вызывающим черную зависть. Надменная, требовательная, истеричная особа… Такой и полагается быть супруге Йозефа Стерва, строительного магната с огромным заводом в Либтоуне, промышленной мекке Эррена.
В офисном здании царила приятная прохлада – блаженство после прогулки по раскаленной пыльной улице. На четвертом этаже по случаю выходного было пусто, и даже секретарша – пожилая церберша, лицом напоминающая болотную квакшу, – на этот раз отсутствовала. Невероятное везение! Само провидение было на моей стороне.
Ободрив себя дежурной улыбкой, я смело подошла к дальней двери и аккуратно нажала на ручку.
Регина Стерв была в кабинете.
Правда, сидела она не за столом, а на столе, ко мне спиной. Это несколько настораживало.
Еще сильнее смущал тот факт, что всю отполированную деревянную поверхность от края до края занимала ее задранная мятая юбка. Гладкий пучок был бесстыдно распущен, и разлохмаченные золотистые локоны струились по оголенному плечу.