Глаза Шелка расширились от изумления.
- Ты быстро соображаешь, Лизелль.
- Не так уж и быстро, - возразила она. - Мне следовало бы догадаться много раньше. Ты и его величество вполне можете использовать друг друга в качестве зеркал для бритья, а торгуется он почти так же увлеченно и искусно, как ты. Она взглянула на ошеломленного Короля мургов, и на щечках у нее заиграли прелестные ямочки. - Если ваше величество когда-нибудь устанет от бремени власти, уверена, что мой дядюшка сможет подыскать для вас подходящую работу.
- Это несколько меняет положение дел, Ургит, - сказал Бельгарат. - Ваши подданные широко известны своим ханжеством, и если они прознают о том, что вы не настоящий мург, это их всерьез обеспокоит, не так ли?
Ургит все еще во все глаза таращился на Шелка.
- Слушай, старик, помолчи, - рассеянно проговорил он. - Дай мне все это обмозговать.
- Уверен, вы, ваше величество, понимаете, что вполне можете на нас положиться, - подобострастно произнес Сади.
- Разумеется, - сухо ответил монарх, - Но ровно до тех пор, покуда я буду делать то, что вы мне прикажете.
- Ну, это, согласитесь, вполне естественно. Ургит взглянул на сенешаля.
- Ну, Оскатат, скоро побежишь на самую высокую башню дворца Дроим, чтобы объявить всему городу о правде, выплывшей наружу?
- С какой стати? - пожал плечами Оскатат. - Еще когда вы были маленьким мальчишкой, я уже знал, что вы не сын Таур-Ургаса.
Тамазина ахнула, судорожно прижав ладонь к губам.
- Ты знал, Оскатат? И ты держал в тайне мой позор?
- Госпожа, - с поклоном ответил сенешаль, - я не предал бы вас даже на дыбе.
Королева-мать странно посмотрела на него.
- Но почему, Оскатат? - ласково спросила она.
- Вы родом из королевского дома Хагги - так же, как и я. А преданность кровной родне - одна из национальных добродетелей Хтол-Мургоса.
- И это все, Оскатат? Лишь поэтому ты стал мне другом, а моему сыну защитником?
Он храбро взглянул прямо в лицо королеве.
- Нет, госпожа, - почти с гордостью объявил он. - Дело не только в этом.
Тамазина смущенно опустила ресницы.
- Были и другие причины скрывать вашу тайну, - продолжал сенешаль, - куда менее личные, но ничуть не менее существенные. Династия Урга поставила Хтол-Мургос на грань катастрофы. И в юном Ургите я видел надежду всего королевства. Правда, я предпочел бы, чтобы он обладал большей силой воли, но живость его ума была весьма многообещающей. В конце концов, не вполне решительный, но умный король куда предпочтительнее волевого, но безмозглого.
Бельгарат поднялся со стула.
- Я вынужден прервать ваши излияния, - твердо заявил он, - нам пора отправляться в путь. На свет выплывает слишком много секретов, и, я полагаю, с нас довольно. - Он поглядел на Ургита. - Вы уже послали кого-нибудь в храм? Если дагаш хочет присоединиться к нам, ему надлежит тотчас же отправляться в гавань.
Вконец разозленный Ургит стал медленно приподниматься с кресла. Его глаза превратились в щелочки.
- Да кто ты такой, старик? По виду ты бродяга, но раскомандовался, словно император!
Тамазина пристально глядела на Бельгарата, и глаза ее постепенно раскрывались все шире. Она порывисто обернулась и изумленно уставилась на Польгару. Потом сдавленным голосом прошептала:
- Ургит!
- Ну что еще, матушка?
- Посмотри на него. Внимательно посмотри, а потом взгляни на его дочь!
- Какую еще дочь? Я и не подозревал, что они родственники!
- Так же, как и я - до этого самого момента. - Королева-мать взглянула Польгаре прямо в глаза. - Ведь он ваш отец, не так ли, Польгара?
Польгара выпрямилась, и свет свечи упал прямо на ее белоснежную прядь, которая словно вспыхнула.
- Думаю, все зашло слишком далеко, отец, - сказала она, обращаясь к старику. - Более нет смысла что-либо скрывать, не правда ли?
- Старина, - непринужденно заговорил Шелк, - тебе следовало бы позаботиться изменить хоть немного свою внешность. За долгие века твой словесный портрет разошелся по всему миру, поэтому тебя и узнают так часто. Ты никогда не подумывал хотя бы бороду сбрить?
Ургит глядел на старика, и в его глазах появилось нечто очень похожее на ужас.
- О, а вот этого не надо, - с отвращением заявил Бельгарат. Ургит вздрогнул.
- И этого не надо. Что бы тебе там ни наговорили, поверь - не в моих привычках развлекаться, откусывая головы мургским младенцам! - Старик в задумчивости подергал себя за ухо, поглядел на Ургита, потом на Тамазину и, наконец, на Оскатата и Пралу. - Сдается мне, наши планы некоторым образом меняются. У меня такое ощущение, что во всех вас внезапно пробудилась страсть к морским путешествиям. Вы хотите, чтобы мы сохранили в тайне кое-какие подробности ваших биографий, а в наших интересах заставить вас молчать о наших маленьких секретах. Если вы будете сопровождать нас, то мы сможем приглядывать друг за другом.
- Ты шутишь! - взорвался Ургит. - Никоим образом. Не люблю оставлять следы.
Двери открылись, и Гарион, вздрогнув, обернулся и потянулся к оружию, но тотчас же опустил руку. Офицер-мург, стоящий на пороге, изумленно оглядывал присутствующих, почуяв напряженность, витающую в воздухе.
- О, простите, ваше величество.
Ургит взглянул на офицера - в глазах короля блеснул огонек надежды. Но, перехватив предостерегающий взгляд Бельгарата, он сник.
- Слушаю вас, полковник, - спокойным голосом сказал он.
- Прибыл посланник от иерарха, ваше величество. Вам велено передать, что дагаш Кабах будет в гавани в течение ближайшего часа.
Дарник и Тоф, двигаясь бесшумно и как по команде, встали по обе стороны от Оскатата, а Польгара подошла вплотную к креслу Тамазины.
Лицо Ургита выглядело слегка испуганным.
- Очень хорошо, полковник. Благодарю за труд. Офицер поклонился и направился к выходу.
- Полковник! - раздался вдруг голосок Пралы. Офицер обернулся.
- Слушаю, принцесса.
Бархотка бесшумно и гибко скользнула к девушке. Гарион внутренне сжался столь напряжена была атмосфера. Он даже мысленно высчитывал, сколько времени ему потребуется, чтобы оказаться рядом с ничего не подозревающим полковником.
- Располагаете ли вы какими-либо сведениями о погоде вдоль южного побережья? - спокойно спросила Прала.