- Неужели это было необходимо, учитель? - спросила Польгара с искренней печалью в голосе.
- Да, дочь моя! - грустно ответил Алдур.
Польгара вздохнула.
- Тогда да будет так, учитель!
Она протянула богу свою левую руку, и тот крепко ее сжал. В мозгу Гариона словно закружился могучий вихрь - столь сильна была их совместная воля. Озаренные голубым сиянием, рука в руке, стояли Польгара и Алдур на поверхности воды, лицом к лицу с устрашающим демоном, сжимавшим в когтистой лапе еще бьющуюся Хабат.
- Повелеваю тебе, исчадие мрака, - зазвенел голос Польгары, - возвратись в преисподнюю, что породила тебя, и не смей более отравлять этот мир нечистым своим дыханием! Исчезни и забери с собой ту, которая дерзнула вызвать тебя из мрака!
Она воздела руку, и сила ее, слившаяся с могуществом бога Алдура, устремилась из раскрытой ладони прямо к небу. Раздался оглушительный удар грома, а вместо демона на воде возник огромный огненный шар, вокруг которого море кипело и пузырилось. Потом он исчез, и вместе с ним навеки пропала жрица Хабат.
Когда Гарион вновь взглянул на Польгару, Алдура рядом с нею уже не было. Она медленно шла по воде к берегу. Когда она приблизилась, Гарион явственно различил в ее глазах муку и боль.
Часть третья
ОСТРОВ ВЕРКАТ
Глава 17
Утром следующего дня они оказались у полуострова Урга. Судно мургов плавно шло по ветру, продвигаясь к югу. Слева по борту тянулся берег со скудной растительностью. Волны бились об острые прибрежные скалы цвета ржавчины. Редкие растения нарушали пустынную монотонность пейзажа. Над ними холодно синело небо - зима рано приходит в эти южные широты.
Гарион проснулся с первыми лучами солнца и вышел на палубу - в море он всегда поднимался рано. Он стоял у борта в средней части судна; игра бликов утреннего солнца на воде и мерное покачивание и поскрипывание судна под ногами завораживало. Скрипнула и открылась боковая дверь рядом с короткой лестничкой, ведущей к кормовому трапу, и на палубе, преодолевая качку и щурясь на ярком солнце, показался Дарник. Кузнец, одетый в свою обычную коричневую робу, был мрачен. Гарион двинулся навстречу другу. - Как она?
- Совсем измучилась, бедняжка, - устало ответил Дарник. По его изможденному лицу было видно, что в эту ночь он и сам спал совсем мало. - Она очень долго металась и никак не могла успокоиться, шока наконец не заснула. То, что ей пришлось вчера сделать, - ужасно.
- Она хоть что-нибудь тебе об этом рассказала?
- Совсем немного. Демона нужно было отправить туда, откуда он пришел. Иначе он, стал бы сеять ужас и смерть по всей земле. С тех пор как Хабат призвала его, он мог в любой момент, когда захочет, войти в этот мир с ее помощью - жрица служила ему как бы входом. Поэтому Хабат должна была уйти вместе с ним и тем самым закрыть для него этот вход.
- А откуда все-таки приходят эти демоны?
- Она об этом мало говорила, но у меня сложилось впечатление, что мне и не следовало пытаться это узнать.
- Она сейчас спит? Дарник кивнул.
- Пойду поговорю с коком, пусть приготовит что-нибудь горячее к ее пробуждению.
- Тебе тоже неплохо бы поспать.
- Наверное. Ты прости, Гарион, я пойду. Не хочу оставлять ее надолго вдруг она проснется, и я ей понадоблюсь. - И он пошел к камбузу.
Гарион выпрямился и оглянулся. Работавшие неподалеку моряки-мурги выглядели испуганными. То, что случилось вчера вечером, начисто стерло с их лиц даже малейшие следы стойкого высокомерия; присущего всем мургам; они испуганно косились на пассажиров, словно ожидая, что любой из них вдруг превратится в людоеда или морское чудище.
Пока Гарион и Дарник разговаривали, на корме показались Шелк и Ургит. Встав у поручней, они глядели на пенящийся след позади судна, бегущего по темно-зеленым волнам, и белокрылых прожорливых чаек, с пронзительными криками тучей летящих за кораблем.
Гарион направился было к двум братьям, но подходить не стал.
- Неприветливое местечко, - заметил Шелк, глядя на голые скалы, поднимающиеся из воды.
Маленький драсниец сменил свою потрепанную одежду, в которой ходил в начале их путешествия, на простой серый костюм. Ургит угрюмо кивнул. Он лениво бросал куски черствого хлеба в бурлящий след за кормой, без особого интереса наблюдая, как чайки с пронзительными криками бросались вниз и там сражались за каждый кусок.
- Хелдар, - спросил он, - она все время так делала?
- Кто?
- Польгара. - Ургита передернуло. - Она уничтожает всех, кто ей не по нраву?
- Нет, - ответил Шелк. - Польгара этого не делает, и никто из них не делает. Это не разрешается.
- Прости, Хелдар, разрешается или нет, но ведь я видел это вчера собственными глазами.
- Я говорил с Бельгаратом, - ответил Шелк, - и он мне объяснил. На самом деле Хабат и демон не были уничтожены - их отправили туда, откуда пришел демон. Демона непременно следовало вернуть назад; к сожалению, Хабат пришлось уйти вместе с ним.
- К сожалению? Особой симпатии она у меня не вызывала.
- Я думаю, ты не совсем понял, Ургит. Убить кого-то - это одно, а уничтожить чью-то душу - совсем другое. Поэтому Польгара так несчастна. Ей пришлось обречь Хабат на вечную муку и ужас. Когда человек вынужден сделать такое - страшнее ничего и быть не может.
- А кто это появился из воды вместе с ней?
- Алдур.
- Ты шутишь!
- Нет, правда. Я видел его всего однажды, ну, может быть, дважды. Это был действительно Алдур.
- Бог? Здесь? Что он тут делал? Шелк пожал плечами.
- Ни одно человеческое существо не может справиться с демоном без его помощи. Когда мориндимские волшебники вызывают демона, они делают это очень осторожно, устанавливая четкие границы, в пределах которых тот может действовать. А Хабат выпустила своего демона, ничем его не ограничив. Только бог смог бы совладать с демоном, имеющим такую свободу. А так как боги действуют через нас, Польгаре пришлось в этом поучаствовать. Все это очень сложно.
Ургита передернуло.
- По-моему, я бы так не смог.
Они стояли бок о бок, опершись на поручни и наблюдая, как волны Великого Западного моря бьются о голые скалы. Глядя на них обоих, Гарион подумал, что не увидеть их родства было просто нельзя. Они не походили друг на друга как две капли воды, но сходство их черт оказалось столь явным, что не оставляло никакого сомнения в том, что они братья.