– Что это?
– Я исследую каждую точку на твоем теле и узнаю точно, где именно прикосновения доставляют тебе наибольшее удовольствие.
Она смотрела на него таким взглядом, что он возблагодарил Бога за полученные прежде знания.
Взяв ее руку, он положил ее на шнурки своей опояски.
– Ты когда-нибудь видела мужской член?
Очаровательный румянец окрасил ее щеки.
– Нет.
– Раздень меня, Мейриона. Прикасайся ко мне так часто и так долго, как тебе этого хочется, чтобы мы могли лучше узнать друг друга.
Ее дыхание участилось. Душу Годрика распирало от гордости, когда он увидел ее пылкий взгляд. Он никогда не устанет от этого взгляда. Ее пальцы рванулись к его паху и торопливо дернули завязки. Фаллос напрягся, пульсируя при каждом ударе сердца.
Дрожащими пальцами она сдвинула ткань, его член выскочил наружу, и он втянул воздух через стиснутые зубы.
– Я сделала тебе больно?
– Нет.
Намотав ее волосы на кулак, Годрик притянул Мейриону ближе. B ее глазах горела страсть, когда он приблизил ее губы к своим. Его язык исследовал ее рот, пробуя на вкус сладкую нежную покорность.
Глубоко вздохнув, Годрик прервал поцелуй и попытался расслабиться. Чтобы удержаться и не наброситься на нее тут же, он откинулся на подушки и, переплетя пальцы, сцепил руки за головой. Умение владеть собой было одним из многих приобретенных им навыков.
Взглянув на возбужденное естество Годрика, Мейриона испуганно подняла глаза.
– У нас ничего не выйдет. Он слишком большой.
Годрик сдерживался из последних сил.
– Милорд… – Она покачала головой. – Я думаю, мы совершаем ошибку.
Он схватил ее за плечо и уложил на кровать.
– Не бойся, любовь моя, все будет хорошо.
Мейриона нахмурила брови.
– Но он очень большой.
– Я знаю способ, как сделать первый раз безболезненным.
Взгляд Мейрионы вдруг потух, словно какая-то мысль неожиданно пришла ей в голову.
– А крови будет много?
Годрик погладил ее по щеке.
– Нет. Поверь, это совсем не будет похоже на изнасилование твоей матери.
Мейриона посмотрела на него с таким доверием, что он почувствовал странное смирение.
– Я верю тебе.
Подушечкой пальца Годрик провел линию от ее плеча до бедра, при этом пристально наблюдая за ней.
– Какие ощущения тебе приятны?
Он провел еще одну линию, на этот раз ногтем. На ее теле появилась гусиная кожа, и Мейриона тяжело задышала. Потом ее веки затрепетали, и она открыла глаза.
– Ты смеешься надо мной?
Годрик провел раскрытой ладонью по ее животу и нежно поцеловал влажную кожу.
– Ни в коем случае. Ты восхищаешь меня. Мужчина и женщина должны получать удовольствие друг от друга.
– О! – Она посмотрела на красную отметку, которую оставил ноготь, потом легла на спину и закрыла глаза, полностью доверившись Годрику.
Боже, если она так реагирует на простые вещи, какова же будет ее реакция на более экзотические способы наслаждения? Что будет, когда он завяжет ей глаза и ее кожа станет еще чувствительнее?
Взяв павлинье перо, Годрик провел им по телу Мейрионы, затем повторил все с кусочком гладкого шелка, а затем с грубой кожей.
– О-о, – слабо вскрикнула Мейриона.
– Ну так что же приятнее? – Он провел по ее груди сначала теплой пушистой кроличьей шкуркой, а затем плоским металлическим предметом.
– Да. – Мейриона говорила с ним, словно в полузабытьи.
– Да?
– И то и другое приятно.
Не желая разрушить возникшую атмосферу, Годрик прикусил губу. Слава Богу, он не стал торопиться и не попытался овладеть ею раньше! Если бы он взял Мейриону еще на постоялом дворе, они бы никогда не достигли уровня доверия, необходимого, чтобы полностью исследовать ощущения их тел.
Отложив эротические игрушки, Годрик дотронулся до груди Мейрионы. Ему нравилось, как ее тело подается навстречу ласкающей руке, как набухают соски. Проводя неторопливые круги вокруг розовых бутонов на вершинах ее грудей, он наблюдал, как пульсирует на шее тонкая голубая жилка.
Он сжал ее сосок, сначала мягко, потом сильнее, и Мейриона резко выдохнула.
– Пресвятая Богородица! Он улыбнулся:
– Что ты почувствовала?
Облизнув губы, Мейриона посмотрела на него, ее глаза блестели от переполнявшего ее тело желания.
– Молния. Удар волшебной молнии пронзил меня от груди до… – Ее щеки заалели, и она замолчала.
Годрик провел рукой по ее животу до соединения между бедрами.
– Раздвинь ноги, детка.
Прикрыв глаза трепещущими ресницами, Мейриона со вздохом повиновалась.
Годрик медленно провел пальцем по ее лону, потом поднес палец к своим губам, словно наслаждаясь вкусом женщины.
– Согни колени, любовь моя. Раскройся, я хочу видеть тебя всю.
Мейриона тотчас сдвинула ноги и села, на ее пылающем лице ангела притягательная смесь страсти и смущения.
– Нет. Это стыдно.
Годрик поцеловал ее в щеку, затем в шею. Она пахла теплым летним дождиком.
– Не надо бояться интимных желаний, – прошептал он. – Ты здесь в безопасности, и я хочу смотреть на тебя.
Мейриона удивленно взглянула на него, потом, смирившись, медленно легла на матрац и раздвинула ноги.
Скользя ладонью по внутренней стороне бедер, Годрик еще шире развел ее ноги и стал неторопливо гладить набухшую от желания плоть, пропуская завитки темно-рыжих волос между пальцами. Мягко разведя их, он раскрыл ее лоно. Увлажненные складки блестели от женской влаги и напоминали ему нежные лепестки розы.
– Ты прекрасна, любимая. Она потянулась к нему:
– Годрик… мне так жарко.
Ее движение сорвало тонкую пленку его самообладания. Поднявшись, Годрик впился в ее губы, чувствуя, что ее влажное лоно готово принять его. Изо всех сил сжав подушку, он отчаянно пытался сдержаться, чтобы неосторожным движением не причинить ей боль и не разрушить возникшее между ними доверие.
– Ты дрожишь, – прошептала она.
– Да… Я хочу…
– Пожалуйста, милорд, я не могу больше ждать. Потом ты покажешь мне свою коллекцию. Я хочу принадлежать тебе прямо сейчас.
Годрик рывком вошел в нее, и Мейриона вскрикнула отболи.
– О Боже, – сказал он, замерев. – Прости меня, родная.
Слезинка выкатилась из-под ее прикрытых век, и он нежным поцелуем высушил ее.
– Наверное, мне нужно было действовать помедленнее.
Внезапно бедра Мейрионы медленно начали извиваться под ним, а на ее лице застыло изумление.
– Я чувствую себя такой… завершенной.
– Да, я знаю. – Годрик слегка приподнялся, потом вновь вошел в нее, чувствуя, как сильные мышцы охватывают его член.
– Хочешь, чтобы я перестал?
Она подняла бедра, раскачивая ими из стороны в сторону.
– Теперь уже не больно… по крайней мере не очень.
– Больно бывает только в первый раз. Мейриона пальцем провела по серповидному шраму, и Годрик увидел в ее глазах чувство более глубокое, чем страсть. Он отодвинулся, потом снова вошел в нее.
– М-м… – Она закрыла глаза.
Плавно двигая бедрами, Годрик почувствовал, как Мейриона расслабляется под ним, и понял, что ее боль утихла. Его руки шевельнулись, большой палец нежно погладил подрагивающие соски. Долгими, неторопливыми поглаживаниями Годрик вновь разжег пламя ее страсти, наслаждаясь каждым вздохом, каждым стоном.
Через некоторое время Мейриона тяжело задышала, и ее мышцы охватили его член чередой коротких волн.
– О, Годрик!
Он почувствовал удовлетворение и от своего освобождения, и от ее стона и крепко обнял ее.
Мейриона издала слабый, мяукающий звук, потом обхватила ногами его талию.
– Возьми меня снова. Я хочу принадлежать тебе. Годрик так сильно схватился и потянул за простыню, что от нее оторвался кусок. Теряя остатки контроля, он глубоко вошел в нее. Боже, как она нежна и женственна. Их тела слились в единое целое. Он хотел ее в течение многих лет, и вот теперь она принадлежит ему.