Во времена Советского Союза в хадж могли отправиться от силы несколько десятков паломников. Когда началась перестройка, государственная атеистическая идеология перестала быть препятствием, но были препятствия иного рода: недостаток средств — на совершения хаджа требовалось до двух тысяч долларов — огромная сумма по меркам тех лет, плюс проблем с переводом советского рубля в твердую конвертируемую валюту.
Только в 1990 году первая большая группа мусульман из Советского Союза — их было около полутора тысяч — побывала в священных местах. Эта поездка была полностью профинансирована королем Саудовской Аравии и стала подарком советским мусульманам. Ситуация повторилась и во время дефолта 1998 года, когда паломники из России вновь побывали в хадже за счет саудовского короля.
Сейчас люди стали жить лучше, и деньги больше не самая серьезная проблема. Количество желающих совершить хадж квотируется Саудовской Аравией, но это не удивительно. Каждый год около двух миллионов мусульман на пять дней собираются в Мекке — самом главном из святых мест ислама — для совершения самого главного обряда веры, но больше паломников королевство просто не в состоянии принять. Поэтому для каждой страны каждый год доводится цифра, лимитирующая число паломников. И попасть в заветное число было большим счастьем.
— Ля иляха илля-ллах ва Мухаммадун расулю-лах, — провозгласил имам. — Нет Бога кроме Аллаха и Мухаммад — пророк Аллаха. Вас ждет нелегкая дорога, на ней вас могут поджидать всякие неожиданности. Но помните: чтобы не случилось, болезнь, немощь или смерть — на все воля Всевышнего. Более того — смерть во время хаджа — прямая дорога в рай. «Если Бог решит, что мне пора умереть, пусть это случится в пути и пусть мое лицо будет обращено к Мекке» — испокон веков говорят мусльмане.
На пути в Мекку вам могут встретиться разные люди, не только мусульмане, но и христиане, евреи. Помните, что они тоже люди Писания, ибо сказано в Коране: «Веруем мы в Аллаха и в то, что ниспослано было Аврааму, Исмаилу, Исааку, Якову и потомкам их, в то, что даровано было Моисею и Иисусу и что даровано было пророкам Господом их. Не проводим мы никакого различия между ними и предаемся Ему».
Паломники внимательно слушали последние наставления своего духовного руководителя перед дальней дорогой.
Настоятель мечети закончил свое напутствие такими словами:
— И еще сказано в священной книге: «Если вступаете в спор с людьми Писания, то приводите им доводы наилучшие. Говорите: „Уверовали мы в то, что ниспослано нам и что ниспослано вам. Бог наш и бог ваш — один, и предаемся мы Ему“…
На выходе из мечети у автобуса паломников поджидал молодой человек в деловом костюме, менеджер туристической фирмы «Итиль-тур-хадж».
— Здравствуйте! Вы все меня, конечно, хорошо помните, мы с вами уже неоднократно встречались. Но сегодня моя опека над вами заканчивается. Все ваши вопросы и проблемы будет решать ваш руководитель группы уважаемый эфенди Галиакбар-хаджи.
Менеджер склонился в легком поклоне перед сурового вида невысоким стариком с седой бородой, на голове которого была небольшая зеленая чалма — знак того, что этот человек уже совершил однажды хадж и его должно называть хаджи.
— О! Я его знаю, — уважительно произнес очень полный и круглолицый человек своему соседу. — Это Галиакбар Вагипов.
— Вы из одной махалли? — спросил сосед.
— Нет, — ответил круглолицый. — Мы посещаем разные мечети. Я его лет двадцать пять не видел. Он преподавал нам в университете английский.
— Строгий был, наверное? Выражение лица у него такое!
— О! Не то слово! Очень строгий! Зато справедливый. И сумел заставить выучить язык. Я ему очень благодарен. В наше время студенты не очень иностранный жаловали — зачем? А теперь я ему очень признателен.
Между тем менеджер «Итиль-тур-хаджа» продолжал:
— Наша фирма предъявляет очень высокие требования к руководителям групп. Как минимум такой человек должен знать арабский, татарский и русский языки. Галиакбар-хаджи владеет к тому же в совершенстве английским. Он знает все детали и особенности совершения хаджа, традиции тех стран, через которые пролетает ваш путь. Он уже дважды совершил хадж. Мы не сомневались, что лучшего руководителя для вас мы не найдем, и поэтому очень рады, что уважаемый эфенди Галиакбар-хаджи согласился возложить на себя столь хлопотные и ответственные обязанности. Поприветствуем его!
Молодой человек захлопал в ладоши, и его примеру охотно последовали паломники.
Галиакбар-хаджи сдержанно и с достоинством поклонился.
Менеджер турфирмы жестом пригласил в высокий красивый автобус:
— Поднимайтесь, пожалуйста. Чартерный рейс на Дамаск через два часа.
По дороге в аэропорт Галиакбар-хаджи взял в руки микрофон и довольно подробно и обстоятельно рассказал о маршруте их путешествия. Из Дамаска до Мекки, сообщил он, придется добираться автобусом, и это наиболее трудная часть путешествия. Аэропорты Эр-Рияда — столицы королевства — в начале двенадцатого месяца мусульманского лунного календаря, который называется «зу-ль-хиджжа», т. е. «обладающий паломничеством», просто не в состоянии справиться с потоком авиапассажиров, стремящихся попасть в вожделенное место в положенный срок. Поэтому паломники из России, как правило, летят до Дамаска в Сирии или до Аммана в Иордании и уже оттуда прибывают в Мекку автотранспортом.
— А как далеко мы будем жить от главной мечети, уважаемый Галиакбар Абдразакович? — спросил его бывший студент, видимо, привыкший за последние благополучные годы жизни к высокому уровню комфорта.
Старик не высказал никакого удивления, что его назвали так, как было принято его называть во время работы на кафедре иностранных языков в университете, а спокойно ответил:
— Хадж лишь юридически оформляется как туризм, между тем этот акт веры не имеет ничего общего с развлечениями и отдыхом. Но ты, Рафаэль, не беспокойся уж так сильно. Согласно договору фирма «Итиль-тур-хадж» обеспечивает проживание в Мекке в домах паломников на расстоянии не более двух километров от Харама. Надеюсь, ты не очень устанешь за время паломничества.
— Конечно, конечно, учитель! Вы меня помните? Ведь прошло столько лет!
— У меня хорошая память, Рафаэль. Это профессиональное…
7
Через нижнюю полусферу остекления «Громобоя» сначала были видны мелькавшие верхушки деревьев, а затем линия горизонта быстро ушла вверх. Вертолет резко снижался, едва ли не задевая днищем острые вершины сосен, а затем вновь взмыл вверх, очень быстро поднявшись на такую высоту, что асфальтовая лента шоссе под ногами превратилась в тонкую серую нитку, лежавшую на темно-зеленой мягкой траве, которая на самом деле была не травой, а сосновым лесом.
Иванисов, без усилий перемещая рукоятку пошагового управления, пробовал чудо-машину на самых разных режимах. «Громобой» легко слушался пилота, исполняя все его, порой весьма рискованные, желания. Летчик чувствовал себя в кабине уютно и спокойно, новый вертолет давал удивительное ощущение свободы перемещения в воздухе.
Машина была устойчива на крутых виражах, подъемах и спусках так, что Георгий едва удерживался от соблазна попытаться исполнить некоторые фигуры высшего пилотажа, которые обычный вертолет по определению исполнить не мог. Однако, несмотря на азарт и бесшабашную лихость, которыми отличался пилот Иванисов, на безумные поступки в воздухе он был никак не способен.
Слишком много смертей по причинам обычной глупости пришлось наблюдать ему за свою летную карьеру. Афганистан Георгий не застал, но Чечни хлебнул достаточно. Впрочем, смертельная опасность нередко поджидала вертолетчиков не только в период боевых действий, но и в мирное время. Доводилось бывать в различных передрягах, не раз останавливаться у гибельной черты, стараясь учиться на чужих трагических ошибках, а не на своих, как получается у большинства людей на этой земле.
В правом кресле кабины сидел Петруха. Старшему лейтенанту Романчуку некогда была глазеть по сторонам, его внимание было полностью отдано дисплеям, встроенным в его половину приборной панели вертолета. Хотя время от времени, с интервалами в несколько секунд, оператор все же бросал взгляды через стекло кабины. Под руками у него были кнопки и тумблеры пульта ведения огня.