– Хорошо, – бросил он через плечо, направляясь к двери. – Возьми с собой Мэри, Дункан.
Ей снова снился тот же сон. Он всегда приносил ей успокоение. Тяжело было только просыпаться и возвращаться обратно в реальность.
Сны отличались один от другого, но этот более других походил на правду. Раньше она слышала голос Дэлласа, видела его лицо, ощущала его любовь, обволакивающую ее, как теплое одеяло. А сейчас она могла бы поклясться, что чувствует, как его руки касаются ее, могла бы поклясться, что различает запах сырой шерсти его плаща и слышит, что он уговаривает ее молчать. Потом вокруг, укутав ее всю, обернулось что-то мягкое, теплое и слабо пахнущее деревом и влажными листьями. Она почувствовала неожиданную легкость.
Ощущение тревоги разрушило иллюзию безопасности, которая обычно сопровождала ее сны, и ей захотелось вырваться.
– Спокойно, милая, – дошел до нее тихий шепот, похожий на шепот Дэлласа.
Она нахмурилась, но глаза ее были закрыты. Если она откроет глаза, он исчезнет в тумане, как всегда. Нет, нет, еще хотя бы несколько минут сна, чтобы он длился чуть дольше…
Неожиданный толчок остановил ее дыхание, словно внутри что-то оборвалось, Ее охватила паника, и она открыла глаза. Окружающий мир был серый, со слабыми проблесками света. Она попыталась закричать, но из ее пересохшего горла вырвался лишь хрип.
– Изабель, ты не должна сопротивляться, – сказал Дэллас, и на этот раз она поняла, что это не сон. Он был здесь, он пришел за ней, как обещал. Слезы потекли по ее лицу. Шерсть и кусочки листьев прилипли к щеке.
Она облизала губы и сделала еще одну попытку.
– Дэллас? Это в самом деле ты? Я ничего не вижу…
Он засмеялся.
– Да, милая, это я. Мне пришлось натянуть на твою голову мешок, чтобы спрятать тебя.
Мешок. Конечно. Как она могла забыть, как ее выкрали из Инверлока в прошлый раз? Ликование охватило ее, и она осознала, что он пришел!
– Осторожно, – произнес другой голос, и она узнала Дункана.
– Это ты, Дункан?
– Да, дорогая. Только ничего сейчас не говори. Надо соблюдать тишину. Когда выберемся, мы наговоримся вдоволь.
– Я скучала по тебе, Дункан, – прошептала она, надеясь, что он услышит.
Изабель слышала их шепот и разобрала, что Мэри Рос уверяет, что она сможет идти.
– Я должна, – шептала Мэри, – я не могу рисковать ребенком.
Дункан сказал:
– Она права, Дэллас. Ее нельзя нести в ее состоянии. Мы накроем покрывалом ее голову и плечи, и она будет выглядеть, как служанка.
Мэри горестно рассмеялась:
– Разве я и так не похожа на служанку? Неделями мне не давали приличной одежды и возможности помыться. Если я склоню голову, никто не захочет посмотреть на меня второй раз.
– Хорошо, хорошо, – коротко бросил Дэллас. – Но если мы не поторопимся, все будет напрасно.
Дэллас поднял Изабель. Она старалась не стонать, когда он уперся плечом ей в живот. Его рука придерживала ее, словно обычную ношу. Она слышала звук их шагов по коридору. Слава богу, что она не могла оглядеться. После всего, что ей пришлось пережить, последние минуты в Инверлоке стали бы для нее пыткой.
Прошло несколько длившихся бесконечно минут, а потом Дэллас подал знак остановиться. Он осторожно прислонился спиной к стене, а Изабель снял с плеча и прижал к груди. Она слышала его дыхание, ей очень хотелось спросить, что произошло, но она поняла, что лучше молчать.
Потом они слышали голоса, топот ног, слабое бряцание оружия. Сердце Изабель упало. У нее заболело в груди. Через мгновение Дэллас опустил ее на пол и прислонил к стене.
– Стой, – прошептал он ей в самое ухо, и она почувствовала тепло его дыхания через ткань мешка. Она кивнула в знак того, что поняла и не произнесет ни слова.
Но, боже мой, как было тяжело слышать, что Мэри дрожит возле нее, как лист на ветру, и что до них доносится шарканье сапог по камням. Потом она слышала глухой звук падения, крик боли, проклятье, произнесенное с акцентом. Последовало еще несколько глухих ударов вперемешку с проклятиями, затем наступила тишина.
Изабель ждала. Ей не терпелось спросить Мэри, что случилось, но она не смела ничего произнести, чтобы их не услышали. Когда кто-то дотронулся до нее рукой, она заглушила свой возглас. Получился слабый писк, и Дэллас засмеялся. Он слегка коснулся ее головы и, низко наклонившись, прошептал:
– Храбрая девочка. Там лежат два англичанина, которые, благодарение богу, больше не перережут горло ни одному шотландцу.
Он поднял ее и снова положил себе на плечо. Она почувствовала, что он обернулся.
– Остерегись, Дункан, во дворе их будет больше.
– Да, но это более короткий путь для Мэри. Придется рискнуть.
Изабель прижалась лицом к голове Дэлласа.
– Дэллас, разреши мне идти самой. Так будет лучше.
– Нет, милая, – он прижал ее к себе. – Я хочу нести тебя.
Она не стала возражать. Недели, проведенные в маленькой деревянной клетке, лишили ее сил, а краткая передышка во время встречи с братом не помогла.
Продолжая молчать, она почувствовала, что движения Дэлласа стали быстрее. Она определяла, где они находятся, по звукам, лязганью цепей у ворот и слабому скрипу дерева под ногами. Свежий ветер проникал сквозь мешок, и она ощутила запах стоялой воды.
Ров. Они были на пути к свободе. Во рту у нее пересохло, ее била дрожь уже не от ужаса, а от надежды. Когда Дэллас ускорил шаги, ее телу стало больнее, но она не обращала на это внимания.
– Стой!
Дэллас чертыхнулся, а Дункан пробормотал что-то невнятное. Мэри, плача, читала по-латыни молитву, но Изабель едва слышала ее из-за грохота сапог. Зазвенело оружие. Участилось хриплое дыхание Дэлласа. Изабель показалось, что наступает конец света!
Крики на морозе были особенно резкими, сапоги скрежетали по обледенелому снегу, слышался треск ветвей.
Она задыхалась в мешке, ловя ртом воздух, а потом почувствовала, что падает. Сырой холод проник сквозь мешок.
– Дункан! – раздался голос Дэлласа. – Забирай женщин и уходи!
– Нет! – запротестовал Дункан. – Я не оставлю тебя одного в опасности, клянусь богом!
Изабель села и принялась снимать мешок с лица. В это время послышался звон скрестившихся мечей.
Проклятья и лязг металла раздавались в воздухе. Не помня себя от страха, она выбиралась из мешка и, наконец, сбросила его. Затем глотнула холодного воздуха и дико огляделась вокруг.
При ярком свете луны Изабель увидела под деревьями тени. Она едва не закричала от страха за Дэлласа и Дункана. Их плащи затрудняли движения, и она с ужасом заметила, что четверо солдат медленно одолевают их.
Она рванулась вперед, но упала, руки увязли в снегу. Глядя невидящими глазами на сражающихся, она ухватилась за тонкое дерево, чтобы встать. Пальцы вцепились в жесткую кору, она сумела подняться и окончательно освободиться от мешка.
Когда, спотыкаясь, Изабель двинулась вперед, кто-то схватил ее, и она тихо вскрикнула.
– Не будь дурой, – прозвучал в ее ушах хриплый голос. – Ты только помешаешь, и их могут убить из-за тебя.
Джеми Макдональд толкнул ее в противоположную сторону.
– Иди вместе с Мэри к лошадям.
– Ты поможешь им! – выдохнула Изабель.
Но он уже исчез, перепрыгнув через упавшее дерево и выкрикнув свой боевой клич.
Мэри Росс прижалась к лошади. От животного шел теплый пар, и Изабель тоже в изнеможении обняла лошадь.
– Джеми сказал, чтобы мы мчались на север, – пробормотала Мэри. Ее лицо было изможденным и бледным, глаза потемнели от страха и боли.
– Да, – произнесла Изабель, глубоко вздохнув.
Мэри выглядела так, как будто у нее не было сил двигаться. Изабель тоже чувствовала себя совершенно разбитой, но они должны собраться с силами. Она пристально взглянула на Мэри:
– Мы обе устали и нездоровы, но это наша единственная возможность остаться в живых и быть свободными. Мы должны либо скакать, либо умереть здесь. Понимаешь, Мэри?