Однако юный рыцарь уже отбросил копье и с размаху опустил на плечо противнику боевую палицу. Халь едва подавил вопль боли. Благоразумно покинув поле боя, он поскакал назад, к друзьям.
– Мне нужны твой шлем, нагрудник и щит, – заявил он Кеовульфу, спешиваясь.
Калдеец без колебания снял доспехи. Тем временем Брид обработала раны Халя. И то, что она заранее знала, куда именно он ранен, убедило юношу в том, что призрак Каспара в каком-то смысле отнюдь не бесплотный дух, а вполне реальный противник.
Брид перевязывала Халю плечо. Он сжал кулаки, чтобы не застонать. Как ни болезненны раны, драться они ему не помешают. Во всяком случае, сегодня. Завтра, надо полагать, он и меча поднять не сможет – но сегодня биться вполне в состоянии.
Наконец снова изготовившись к бою, он взгромоздился на лошадь. Почему-то теперь, через прорезь в забрале, противник казался куда меньше: и конь, и всадник целиком виднелись сквозь узкую щель. Халь пришпорил Тайну. Под большим весом она чувствовала себя заметно увереннее.
Каспар тоже ринулся в атаку. На сей раз его копье скользнуло по нагруднику Халя, не причинив никакого вреда. Дав противнику проскакать мимо, Халь развернул лошадь и что есть силы рубанул мечом сзади по шее Спара. От силы удара тот перелетел через голову коня и неуклюже грянулся о землю. Но все еще шевелился.
Халь услышал, как за спиной сдавленно ахнула Брид. Она боялась не за него – за Спара. Остановив Тайну, молодой воин спешился. Плохо подогнанный стальной нагрудник сковывал движения.
– Племянник, я пришел биться с тобой на равных. Как мужчина с мужчиной. Здесь, пред лицом Брид.
Упавший рыцарь перекатился, вскочил на ноги и без предупреждения ринулся на врага, выкрикивая боевой клич Торра-Альты – песнь, под которую привык ходить в бой и сам Халь. Услышав, как собственный его клич обращен против него, молодой воин невольно остановился и шагнул назад. Спар стремительно наступал на него, с презрительной похвальбой сорвав с себя шлем.
– Ты бы рад отнять у меня все, Халь: и то, что принадлежит мне по праву рождения, и мою женщину. Возможно, прежде я и уступил бы тебе, но только не сейчас!
Тяжелый удар меча по шлему заставил Халя упасть на колени.
«Поднимись и сражайся, – звенел голос у него в ушах. – Уничтожь его. Это всего-навсего призрак».
С трудом встав на ноги, Халь занес меч и с размаху опустил его на Каспара, прорубив стальной доспех. Но даже сильная рана не остановила Спара, он все так же рвался в бой. Отбросив меч и шире расставив ноги, Халь схватился с налетевшим противником врукопашную. Он был сильнее и не сомневался, что легко сумеет уложить племянника на лопатки. Однако Каспар не поддавался и отчаянно молотил его кулаками. Не выдержав, Халь ударил юношу, потом еще – все сильнее и сильнее. В реальной жизни племянник с первого удара лишился бы чувств – сейчас же продолжал драться.
– Остановись! – закричал Халь. – Прекрати же ты, наконец!
По щекам его катились слезы. Он как заведенный снова и снова опускал одетые в железо кулаки на подставленное лицо друга, превращая его в бесформенное, кровавое месиво. Но Каспар не сдавался и не отступал.
– Прекрати! Прекрати! – рыдала Брид. – Халь, перестань! Что, если это как-то сказывается на настоящем Спаре? Вдруг этот призрак каким-то образом вытягивает из него жизнь через Некронд?
Весь во власти раскаяния и смятения, Халь отступил от Каспара и с ужасом увидел, как переломанное тело рванулось вперед, изувеченные пальцы потянулись к рукояти рунного меча. Халь рванулся вперед, но Каспар опередил его. Теперь даже шлем и нагрудник Кеовульфа едва ли могли послужить Халю надежной защитой. Молодой воин попятился.
– И что теперь, Брид? – холодно спросил он. – Спар тебе дороже меня?
– Ты же готов был убить его, – обвиняюще заявила она.
– Мне почему-то казалось, что именно это я и должен сделать, – отозвался он, осторожно отступая и благодаря судьбу, что Каспар не преследует его. – Ты сказала – уничтожить призрак. Но чем больше я сражался, тем реальнее он становился.
– Ты чуть не убил его! – не унималась Брид.
– Глядите! – вдруг завопил Кеовульф.
Похоже, шум боя, лязг стали опьянили его. Схватив копье, он обрушил его прямо на Каспара. Призрак испустил надрывный, пронзительный вопль, похожий на клекот орла, ужасающий и полный неизъяснимой тоски. Раздался грохот падающего тяжелого тела. Земля под ногами Халя содрогнулась.
Каспар исчез. На его месте корчилось по земле огромное чешуйчатое чудовище.
– Оно настоящее! – в ужасе воскликнула Брид.
Хардвин истерически вопил, но Пип перестал расхаживать взад и вперед и вместе с Халем, Кеовульфом и Абеляром приблизился к издыхающему монстру.
– Главное – это попасть в нужное место, – пояснил Кеовульф, разглядывая корчащуюся тварь.
– А я и не знал, что вивьерны покрыты чешуей, как драконы, – ошеломленно пробормотал Халь, пытаясь отдышаться.
Нагнувшись, он поднял с травы свой отброшенный меч.
– Драконы и вивьерны бывают самых разных видов. Это все равно что породы у кошек и собак.
Рыцарь осторожно потыкал чудовище копьем, а потом шагнул к нему с кинжалом в руке.
– Оно еще живое, – выдохнул Пип над ухом у Халя.
– Как это, живое? – изумился Халь. – Кеовульф только что перерезал ему горло.
– Гляди!
Пип показал на брюхо поверженного зверя.
Все, кроме Халя, в ужасе отскочили назад. Молодой воин остался стоять на вивьерной, угрожающе сжимая меч. Несколько мгновений все завороженно глядели на подрагивающее серебристое брюхо твари. Дрожь все усиливалась, перешла в судорожную пульсацию, точно там, изнутри, что-то колотилось о стенки тела. И вот кожа начала медленно расходиться, трескаться. Сперва из трещины хлынула струя водянистой красной жидкости, затем живот чудища разверзся, оттуда вывалился склизкий иссиня-серый комок внутренностей. Потом показалась рука – человечья рука с кольцами на пальцах. В одном из них мерцали два огромных рубина с ослепительно желтой сердцевиной.
Желудочный сок вивьерны успел уже разъесть серую кожу мертвеца… Вслед за рукой из трещины появилось плечо, одетое в тяжелую и крепкую кожаную куртку. Халь ахнул. Он с первого взгляда узнал эмблему королевского дома Кеолотии. Забыв осторожность, юноша ринулся к чудищу, чтобы вытащить тело.
– Тудвал! Тудвал! – истошно закричала Кимбелин, падая на колени, и лишилась чувств.
Никто не успел подхватить принцессу. Всем было не до того. Затаив дыхание, члены маленького отряда глядели, как Халь вытаскивает из утробы чудовища мертвое тело – зловонное, покрытое мерзкой слизью. Последний рывок – и оно выскользнуло наружу и упало на траву лицом вниз. Запыхавшись от усилия, Халь на секунду отвернулся перевести дух, а потом перекатил тело на спину. Но это оказался не Тудвал.
В первый миг Халь думал, что чародеям удалось вновь взять в плен юного принца, бежавшего с их черного острова на корабле. Но нет. Пока молодой воин вытирал о траву испачканные перчатки, остальные собрались в кружок, глядя на искаженное синевато-серое лицо. Рука трупа неестественно загибалась назад в локте – верно, сломалась, когда вивьерна заглотила несчастного целиком. Из груди трупа торчал кинжал с разукрашенной рукоятью.
– Кто это? – спросил Пип.
– Принц Турквин, наследник Кеолотии и всех ее богатств, – хладнокровно ответил Кеовульф.
Халь все еще не мог оправиться от потрясения. Не находя слов, он склонился над телом и взялся за кинжал, на который были устремлены все взоры. Вместе с клинком из груди принца вывалился большой сгусток темной запекшейся крови. Судя по всему, наследник погиб уже некоторое время назад.
– Бедный Турквин, – выдохнула Брид. – Однако в глазах короля Дагонета это нам не поможет. Как будто кто-то нарочно пытается извести всю королевскую семью Кеолотии. Тудвал похищен, Кимбелин тоже – хотя ее мы, хвала небесам, спасли. А теперь и бедный Турквин убит. Остается только простачок Туллис.