— Ты, кажется, меня Варравкой назвал? Да еще и проклятым?
— Я не о вас говорил… — я понял, чем все это может кончиться, и от ужаса у меня перехватило дыхание. Голос мой звучал слабо-слабо. — Я…я хотел сказать, что имел в виду совсем другого человека, его далекого предка — но это означало бы взять и выдать тайну Ковача. И я умолк, прикрыв глаза.
— Проклятый, вот как? — заскрипел у меня над ухом мерзкий голос. — Что ж, может, я и проклят. Но разве нельзя заключать сделки с теми, кто проклят? Разве от них нельзя получить по мощь? Подумай, что тебя ждет. Я — твоя единственная надежда.
Я молчал, решив больше не издавать ни звука. Одним словом я мог нечаянно выдать то, чего выдавать нельзя.
— Заговаривается, — послышался голос начальника охраны. — Похоже, поплыл пацаненок.
— Вот и хорошо. Привязывай его к стулу, — сказал Варравин.
Начальник охраны схватил меня за шкирку, проволок по полу, усадил на стул и начал привязывать. Я понял, что сейчас будет совсем что-то жуткое, попытался сопротивляться, но даже брыкнуться толком не мог.
Мне хотелось зажмуриться и ничего не видеть, но все-таки я приоткрыл глаза.
Варравин стоял передо мной со шприцем в руке.
— Знаешь, что это такое? — спросил он. — Попросту это называется «сывороткой правды». А если быть точнее, этот препарат полностью лишает человека воли, и он не может не ответить на заданный вопрос. Мы узнаем от тебя все, что нам надо, хочешь ты этого или нет, а потом… Сам понимаешь. Раз ты не захотел сотрудничать с нами по доброй воле, то никому ты и не нужен.
Убедившись, что я крепко привязан, Варравин разрезал мне рукав и сделал внутривенный укол.
Я застонал — не от боли, а от отчаяния. Чего угодно я ждал, но только не этого! Все ужасы, которые я воображал, казались мелкими по сравнению с тем плохим, что мне предстояло. Теперь я выдам Ковача и не могу этому помешать! Мой язык будет говорить независимо от моей воли!
А потом меня просто убьют…
Испугаться этой мысли я уже не успел, потому что начал как бы таять и впадать в блаженное оцепенение. Было такое ощущение, будто я проваливаюсь куда-то, исчезаю из собственного тела…
И по мере того как я исчезал из собственного тела, мое место начинал занимать мерзкий Варравка, а у меня не было воли, чтобы его не впустить. Я чувствовал, как он в меня просачивается, злорадно хихикая.
Варравин приподнял мне веко, внимательно осмотрел мой зрачок.
— Готов, — сказал он. — Можно начинать.
И он спросил, говоря негромко и очень внятно:
— Кто такой Ковач?
Я сделал последнюю попытку сопротивления, но Варравка будто локтем меня оттеснил.
— Артур! — выкрикнул его мерзкий голос моим языком и моими губами. — Бойся Артура! Почему ты дал ему уйти?
Варравин и начальник охраны сперва отпрянули, настолько их потряс мой изменившийся голос, а потом Варравин, напрягшись, спросил:
— Вот как, Артур? Артур Безбашев? Ковач что-то говорил о нем? Вот на кого работает Ковач?
— Да, теперь все ясно, — сказал начальник охраны. Он и Варравин понимающе переглянулись.
— При чем тут какой-то Безбашев? — рассвирепел Варравка. — Ворон Артур! Тот, кто делит на золу и булат! Но это ничего! Мы еще справимся, внучок!
— Внучок? — переспросил ошеломленный Варравин.
— Этот недоросль тебе правду говорил! Берегись гонведа Ковача, повелителя стали! Только я могу его уничтожить! Но мне нужна твоя сила, внучок! Дай ее мне! Выпусти меня!..
— По-моему, — осторожно заметил начальник охраны в на ступившей паузе, — парень — того…
Варравин кивнул с мрачным видом.
— Помешался от испуга. В жизни такого бреда не слышал.
— Я помешался? Я несу бред? Да ты последний идиот, внучок! У тебя есть шанс жизни, а ты смеешь перечить прадеду!
— Это ты — мой прадед? — спросил Варравин.
— Я, а кто же еще!
— Достаточно, — Варравин отвернулся и хотел выйти из комнаты. — Разберись с ним, — сказал он начальнику охраны.
— Да ты еще больший дурак, чем я думал! — заорал Варравка. — Нет, ты послушай! С тех пор, как я лишился своего золота из-за этого проклятого Ковача, а потом и пытан был, и с вырванными ноздрями в Сибирь пошел, я мечтал о том моменте, когда отомщу! Каждую секунду мечтал, все эти века! А теперь ты слышать ничего не хочешь? Да тебя бы самого за это кнутом!..
— Заткни его, — устало сказал Варравин. — Уже в ушах от него звенит.
Начальник охраны быстро и ловко залепил мне рот куском пластыря, и теперь Варравка мог только мычать.
— Значит, с Безбашевым будем разбираться, — подытожил Варравин. — Только про Артура Безбашева этот пацан мог слышать, больше у нас Артуров среди врагов нет… Что ж, хоть что-то.