— Архип! Ты?
Это был Матвей Мещеряк — сомнений не оставалось, и оба, соскочив с коней, направились друг другу навстречу и обнялись кратко, словно старые друзья. Казаки и люди Строгановых недоуменно переглядывались, иные улыбались, дивясь столь забавному и невероятному стечению обстоятельств.
— Истинно говорят — судьбу на кривой не объедешь! Знал, что встретимся еще! — тиская плечи Архипа, говорил Матвей.
— Так ты теперь атаманом заделался? — улыбался Архип, похлопывая товарища по спине. Матвей, чуть задрав подбородок, махнул рукой. Видно было, как возмужал он за минувший год, особой мужественности прибавили бритая голова и густеющие рыжеватые усы.
— Многое произошло за год! — молвил Мещеряк и смерил Архипа взглядом с ног до головы. — А ты, стало быть, купцам Аникеевым продался? Чего им надобно?
Архип поспешил кратко поведать ему о положении в землях Строгановых и об их задании — призвать казаков на службу к ним для совместной борьбы с сибирским ханом. Насупившись, Мещеряк задумчиво поглядел куда-то в сторону. В тишине слышен был грозный гул ветра, изредка где-то кратко ржали кони.
— Не все согласят пойти на службу к купцам, — молвил он. — Что ж, я проведу тебя в наш стан. Ежели Ермак Тимофеевич согласит с этим, то вынесет сие на общий суд. Круг решит.
— Спасибо тебе, Матвей, — кивнул Архип, заглядывая товарищу в глаза, но тот постоянно отводил взор.
— Токмо ратников своих оставляй здесь. Молви им, что сегодня вернешься.
Залезая в седло, Архип сказал старику-проводнику:
— Ежели до утра не вернусь — возвращайтесь в острог. Уяснил?
— Ох… кхм… — замялся старик и, растерянно оглянувшись, что-то еще хотел спросить, Архип уже спешно отъезжал к ожидавшим его казакам…
Матвей рассказал о том, что с «литовской» войны казаки вернулись зимой на Волгу, к своим родным землям, где к ним присоединились казаки атамана Ивана Кольцо, но на Волге они не задержались — Ермак отвел людей к Яику, ибо, как доложили разъезды, к их стану шла государева рать[16].
— Разве вы не проливали кровь за государя на войне? Почто ушли от его ратников? — нахмурив чело, вопросил Архип.
— Так-то оно так, — задрав бритый подбородок, усмехнулся Матвей. — Но токмо многие из наших провинились, без государева наказа ногайцев посекли… Молвят, Иван Кольцо заведомо к плахе приговорен! Ныне только кровью вину свою искупать придется!
— Ногайцы разве не враги государю? Не возьму в толк никак…
— Ногайцев уж давно в округе не видать! Сами попрятались, когда узнали, что Ермак Тимофеевич в степи вернулся! — счастливо, с загоревшимся в глазах огнем, молвил Матвей, безмерно гордившийся своим атаманом. Архип улыбнулся, вспомнив Ермака, и, хоть не получив ответа на свой вопрос, дальше допытываться не стал.
Вскоре издали показался казацкий стан — целое людское море, широко раскинувшееся вдоль побережья Яика. Чадили костры, виднелись многочисленные самодельные шатры и навесы, слышался гомон и смех сотен голосов.
— Гуляют казачки, — протянул с улыбкой Матвей, кивком указав вперед.
— Что празднуете? — вопросил Архип.
— Вольницу свою! — ответил Мещеряк, огрев коня плетью и пустив его наметом. Архип устремился за ним.
Казаки сидели кучками подле костров. Кто-то спал вповалку в траве, кто-то о чем-то горячо спорил с товарищами, кто-то бражничал. Мещеряк здоровался едва ли не на каждом шагу. Архип же видел, что его как будто не замечают — этого он и хотел. Неподалеку заметил он уже знакомых ему неразлучных худого и черного, похожего на черта, Гришку Ясыря и хриплоголосого новгородца Ивана Карчигу — они даже сейчас о чем-то спорили, собираясь, видимо, снова подраться. Архип улыбнулся — почему-то радостно стало оттого, что увидел этих двух друзей живыми.
— Их ни одна пуля не возьмет, видать, их даже дьявол прибирать не желает, — словно угадав его мысли, молвил Матвей. — А ежели поразмыслить, скольких мы братьев и добрых казаков на той войне оставили! Мало нас ныне… Мало!
Подле одного из шатров, такого же неприметного, как и все прочие, Матвей остановил коня и, слезая, сказал тихо Архипу:
— Жди тут! Я атамана упрежу сперва. Скажу ему кто ты. И как ты бился с нами под Шкловом — тоже расскажу. Жди!
Снимая на ходу шапку, широким шагом он вошел в атаманский шатер, крестясь у иконы на входе. Архип, кратко поглядев ему вслед, слез с коня, кряхтя, начал разминать затекшие спину и ноги — годы! Однако ждать ему долго не пришлось — из шатра выглянул строгий, словно чужой, Матвей и жестом позвал Архипа войти. Сжав в руке шапку, Архип, набрав в грудь воздуха, твердо устремился к шатру.
16
Возможно, имелось в виду войско под командованием Дмитрия Хворостинина, идущее в поход на мятежных черемис. В тот самый неудачный для них поход, когда рать не дошла из-за великих снегов. Казаки же, видимо, не стали искушать судьбу и спешно ушли с приволжских земель.