— Скоро, ребятки! Скоро! — тяжело, задыхаясь, проговорил Ермак и похлопал по плечу уткнувшегося лицом в колени Богдана Брязгу.
Архип, перевязывающий растертое до мяса плечо, оглянулся. Седловина, окруженная широкопалыми соснами, поросла тиной и мхом. Здесь царила звенящая тишина — суровые промозглые ветра остались где-то позади.
Здесь, на этих перевалах Уральского хребта, казаки, не ведая этого, достигли врат чуждой, бесконечной Азии.
Архип уже плохо помнил, как казаки после привала стали со стругами на плечах спускаться по склону, и хотя спуск давался намного легче, усталость затмила его разум. Пот ел глаза, плечи и руки налились свинцовой тяжестью. Он просто хотел поскорее дойти, упасть и забыться глубоким сном. Видать, зря он понадеялся на свои силы — годы действительно берут свое.
Архип даже не понял, как в забытьи начал валиться на бок, и шагавший позади него Матвей успел схватить товарища за ворот зипуна.
— Отец! Ты чего? Живой? Живой?
Мужики встали, держа на плечах судно, Архип закричал, хватаясь за днище:
— Я смогу! Взяли! Пошли!
— Без тебя донесем! Рядом пойдешь! — возразил раздраженно Матвей.
— Я сказал — справлюсь! — через плечо выкрикнул ему со злостью Архип и добавил: — Чего встали? Идем!
Когда уже темнело, казаки, шагая вдоль ручьев, берущих свое начало в горах, вышли к реке Баранчук.
Тут и решено было устроить привал. В лагере никто не галдел, не разговаривал — уставшие вусмерть мужики, скинув на побережье свои струги, садились вокруг костров, молча варили в котлах пресную ячменную похлебку, жуя сухари.
— Дали мы сегодня, — проговорил тихо Гришка Ясырь. — Шутка ли? Гору перешли!
— Я уж думал — назад повернем, — подхватил кто-то из казаков. — Ну, атаман…
— Притомился атаман. Пущай спит, — заметил Никита Пан. Ермак, поев из общего котла, сраженный усталостью, уснул подле костра. Брязга заботливо укрыл его своим вотолом из грубой плотной ткани.
А утром казаки уже вовсю стучали топорами, вырубая все попадающиеся в округе редкие деревца — мастерили плоты взамен брошенным тяжелым стругам, дабы на них поместить часть припасов.
Из Баранчука, закованного меж скалистых берегов, флотилия вышла к реке Тагил, вступая понемногу в глухое, окрашенное золотом осени таежное царство, огромное, невольно пугающее своим величием. Здесь, казалось, ночи были еще холоднее, морозы словно шли следом за казаками, кусая за пятки.
Архип, свернувшись на дне струга, спал, изредка открывая глаза, наблюдал, как проплывают мимо густо поросшие хвоей берега, непроглядные, тихие, и после он засыпал вновь, стараясь восполнить потраченные на тяжелый переход через гору силы.
Уже на берегах Тагила им встречались немногочисленные землянки — редкие небольшие поселения, далеко разбросанные друг от друга. Местные жители, невысокие, черноволосые, облаченные в шкуры, высыпали на берег, вовсю глазели на чужаков. Казаки, не сбавляя ход, приготовились к бою — многие взялись за пищали, но приказ Ермака помнили все: палить за просто так воспрещалось. Нельзя было разом обратить против себя всех туземцев. Но ни они, ни казаки не сделали друг другу ничего дурного. Флотилия двигалась дальше, и вскоре тайга скрыла селение непроглядной стеной из хвои и ивняка.
— Теперь Кучум знает, что мы тут, — проворчал молодой казак Черкас Александров, укладывая свою пищаль на дно струга.
— Да надобно было их всех перебить разом — от греха, — молвил Ясырь.
— Замолкни, — заткнул его Матвей Мещеряк. — Бросай весла, ребята! Атаман остановился…
И правда, флотилия встала. Архип, пробуждаясь, потирал глаза и зевал, крестя рот.
— Вставай, отец, всю войну проспишь, — хихикнул Матвей.
Струг с гордо развевающимся синим стягом поравнялся с их судном. Ермак, поднявшись с места, крикнул Матвею:
— Веди струг вверх по реке, разведай, чего да как. В бой не ввязывайтесь, коли что. Осмотрите берега для ночлега и назад!
— Сделаем, атаман! — кивнул Матвей и скомандовал: — Греби, братцы!
Поплевав на руки, Мещеряк сам взялся за весло. Архип, продрогший после сна, похлопал по плечу молодого безусого казачка:
— Сынок, дай погрести. Согреться хочу!
Парень охотно уступил место Архипу, а сам сел в середине, схватив обеими руками пищаль. Струг мягко тронулся и вскоре стремительно поплыл вверх по реке, оставив флотилию позади.