Глаза Стива задержались на долгое мгновение на Эвре — он улыбался с надеждой, руки полу—протянуты к сыну — потом остановились на мне. Он остановился, поглаживая волосы Шенкуса, и осторожно положил руки с обеих сторон головы. — Помнишь игры, в которые мы играли в детстве? — спросил он лукаво.
— Какие игры? — я нахмурился. У меня было чувство — ощущение всеобщей гибели — но я ничего не мог сделать, кроме как последовать за ним.
— "Смелые" игры, — скказал Стив, и что—то в его голосе заставило Р.В. и Гэннена остановиться и осмотреться вокруг. Лицо Стива было невыразительно, но глаза живы с безумной радостью. — Один из нас говорил "Я смелый, чтобы сделать это" и совал руку в огонь или тыкал булавкой в ногу. Другие должны были повторить за ним. Помнишь?
— Нет! — простонал я. Я знал, что произойдёт. Я знал, что не могу остановить его. Я знал , что был дураком и совершил глупую ошибку — я предположил, что Стив ещё хоть немного был человеком.
— Я смелый, чтобы сделать это, — прошептал Стив страшно. Прежде чем я успел ответить — прежде, чем что—нибудь могло случиться — он крепко схватил Шенкуса за голову и резко повернул её влево, затем вправо.
Шея Шенкуса хрустнула. Стив отпустил мальчика. Шенкус упал на пол. Стив убил его.
Глава 22
Акт чистого бессмысленного зла Стива, поймал всех в мучительный выворачивающий шок. Долгое время мы просто смотрели на него и безжизненное тело у его ног. Даже Стив выглядел ошеломленным, как будто он действовал, не обдумав все до конца.
Потом Эвра обезумел. — Ублюдок! — закричал он, бросая себя в яму кольев. Если бы Харкат не среагировал и не оттолкнул его в сторону, Эвра уронил бы себя на колья и умер бы как его сын.
— Я не могу поверить … — пробормотала Элис, с лицом, более бледным, чем обычно. Потом ее черты укрепились, и она побежала за пистолетом, который отбросила.
Дебби опустилась на колени, заплакав, не в состоянии справиться с таким злом. Какой бы закаленной она ни стала, ничто в ее жизни не подготовило ее к этому.
Харкат боролся с Эврой, придавливая его, защищая от его же гнева. Эвра истерично кричал и бил по широкому серому лицу Харката своими чешуйчатыми кулаками, но Харкат держался твердо.
Ванча был в яме кольев, перелезая через них, карабкаясь по заостренным наконечникам, двигаясь к сцене как одержимый человек.
Р.В. и Ганнен Хэрст уставились на Стива, ослабив челюсти.
Эванна молча, наблюдала. Если убийство потрясло ее, она это невероятно хорошо маскировала.
Дэриус окостенел от страха, затаив дыхание, широко раскрыв глаза.
Я был все еще позади Дэриуса, с моим ножом у его горла. Я был самым спокойным из всех там (кроме Эванны). Не потому что я был незатронут тем, что случилось, а потому что я знал, что я должен сделать в отместку. Свирепая, жестокая, ненавидящая часть внутри меня вспыхнула к жизни, и вступила во владение полностью. Я увидел мир другими глазами. Это было ужасное, злое место, где только ужас и зло могли процветать. Чтобы победить такого злого монстра как Стив, я должен был сам опуститься к его глубинам. Мистер Крепсли предупреждал меня не делать этого, но он был неправ. Что имело значение, если я следовал за Стивом в будущее полное зла? Остановить его — отомстить за всех людей, которых он убил — было единственной вещью, о которой я теперь заботился.
Пока я продумывал все это, Ганнен, вернулся в чувство, и увидел, что Ванча перекрывал их. Он поспешил к своему властелину, схватил Стива за правую руку и потащил его к выходу, грязно проклиная. Р.В. неуверенно поднялся и поковылял за ними. Он остановился, его стошнило, затем он качнулся вперед. Элис нашла свой пистолет, подняла его и выстрелила. Но было слишком много колод между нею и вампирцами. Она даже не была близка к ним.
Стив остановился у входа в туннель в глубине сцены. Ганнен попытался протолкнуть его вниз, но он отбросил руки его защитника прочь и повернулся, чтобы ярко торжествующе блеснуть — смело — на меня.
— Давай! — закричал Стив. — Покажи мне, что ты можешь это сделать! Я вызвал тебя! Я дважды вызвал тебя!
В этот момент, наше сознание как будто, так или иначе, воссоединилось, и я понял Стива полностью. Часть его была потрясена его жестокостью. Он опасно висел на грани откровенного безумия. Как монстр во мне вырос этой ночью, так и Стив имел внутри себя человека. Он нуждался во мне, чтобы соответствовать своим злым делам. Если я убью Дэриуса, Стив сможет оправдать свою жестокость и продолжить. Но если я не отвечу на его зло, таким, же своим собственным злодеянием, это привело бы домой правду о том, как далеко он упал. Он мог бы даже опуститься от веса полного бремени и сойти с ума. У меня была власть разрушить его — с милосердием.
Но я не мог найти в себе милосердие. Огни ярости в моем сердце и голове потребовали, чтобы я убил Дэриуса. Правильно или неправильно, я должен был мстить за смерть Шэнкуса. Глаз за глаз, зуб за зуб, жизнь за жизнь. Краем одного глаза я заметил Эванну. Ее пристальный взгляд был заперт на мне. Не было никакой жалости в ее выражении, просто усталость того, кто видел все зло мира и должен наблюдать их повтор много раз.
— Вызов принят, — сказал я, предаваясь моей темной судьбе, зная в тот момент, что я предал все свои моральные убеждения. Это было началом пути к проклятию. Если я смогу победить Стива, я стану властелином теней, и после долгих, кроваво—красных десятилетий и столетий впереди, я смогу вернуться назад в эту ночь и сказать: «Это было, там, где родился монстр».
Я начал тянуть нож через горло Дэриуса. На сей раз Дебби не пыталась остановить меня — она ощущала мое проклятие, и была бессильна спасти меня. Но потом я остановился. Горло было слишком безличной целью. Я хотел, чтобы Стив почувствовал это. Опустив нож, я срезал рубашку Дэриуса, обнажая его голую, бледную грудь. Я поместил наконечник ножа к его сердцу и пристально поглядел на Стива, уже не мигая против жгучего света, мои глаза потемнели, губы сжались за зубам.
Выражение Стива стабилизировалось. Его внутренний зверь увидел свое зеркальное отображение во мне, и был удовлетворен. Он отошел от безумия, становясь снова холодным, хитрым, расчетливым. Он улыбнулся.
Я отодвинул руку назад в полном объеме, так чтобы я мог стремительно ударить ножом. Я хотел нанести удар Дэриусу со всей силы и убить его быстро. Я мог бы быть монстром, но я не был полностью бессердечным. По крайней мере, пока.
Но Стив закричал прежде, чем я пронзил сердце его сына. — Будь осторожен, Даррен! Ты не знаешь, кого ты убиваешь!
Я не должен был колебаться. Я знал, если я сделаю это, он пустит меня под откос своей искривленной уловкой. Слушать демонов было опасно. Лучше действовать поспешно и закрывать от них уши.
Но я не мог ничего с собой поделать. Было что—то мрачно приглашающее в его тоне. Это как будто кто—то собирался сказать ужасную, но веселую шутку. Я чувствовал ее ужасность, но также и юмор. Мне пришлось выслушать его.
— Дэриус, — усмехнулся Стив, — скажи Даррену как зовут твою мать. — Дэриус посмотрел на отца не в силах ответить. — Дэриус! — заревел Стив. — Он хочет вогнать нож в твоё сердце! Скажи как зовут твою мать—сейчас!
—Э—э—э—Энни, — прохрипел Дэриус, и я замер.
— А ее фамилия? — тихо спросил Стив, наслаждаясь моментом.
— Шэн, — прошептал Дэриус растерянно. — Энни Шэн. Ну и что?
— Видишь, Даррен, — промурлыкал Стив, подмигнув мне, перед исчезновением в туннеле, ведущем к свободе, — если ты убьешь Дэриуса, ты не только убьешь моего сына— ты будешь убийцей своего племянника!
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...