Властелины проснулись среди ночи и молча сидели, радуясь тому, что они все еще вместе и останутся вместе до конца своих дней. Во мраке подвала светила лишь одна крошечная свечка. Она очень чадила и неумолимо таяла, приближая утро.
Когда свеча догорела, Гранния спросила:
— Интересно, удалось ли Фаолану спастись?
— Конечно, — ответил отец негромко, почти что шепотом.
— Если бы Балор схватил его, то сказал бы нам об этом, — добавила мать. — Он такой хвастун.
— Где же сейчас мой братишка? — прошептала Гранния.
— Далеко отсюда, — уверенно сказала Этайн.
Конечно же, заснуть на спине стремительного дракона было невозможно. Он мчался так быстро, что Элли даже не могла понять, движутся ли они на самом деле, или это просто ветер свистит в ушах. Невозможно было вымолвить ни слова, оставалось лишь держаться за шкуру дракона, которая делалась то мягкой и шелковистой, то жесткой и скользкой. Рагаллач-поросенок прижимался к Элли, согревая ее. Фаолан стоял впереди всех, управляя драконом поводьями, блестевшими, словно лед.
Кен первым заметил город и удивился. Он молча указал сестре на приближающуюся столицу. Элли тоже удивилась не меньше брата. Они думали, что Фалиас будет похож на Баддалаур или на северные деревни этого времени. Но перед ними предстал почти привычный для них город с восьми-девятиэтажными зданиями, правильными мощеными улицами, прямоугольными парками, круглыми прудами, широкими и элегантными площадями. Больше всего их поразили крыши. Все здания Фалиаса — и большие, и маленькие — были крыты исключительно золотом. Они блестели и сверкали в бледном предрассветном свете. Интересно, что же будет, когда взойдет солнце?
— Это Фалиас! — крикнул Пэдур, оборачиваясь назад. — Золотой Город. Четыре крупнейших города нашего Острова выросли вокруг копей. И, поскольку в здешних копях добывали золото, Фалиас стал самым богатым городом, в остальных копях добывали серебро, железо и олово.
— А где центральная площадь? — спросил Фаолан через плечо.
— Вон там, где больше всего народу. — Бард указал вниз на площадь.
Балор отвернулся от узкого окна башни. Они приближались. На горизонте уже видно серое облако, и по атмосферным колебаниям было ясно, что оно волшебное. Что ж, нужно подпустить мальчишку поближе, а потом сбить с него спесь. Скоро… скоро… скоро Император завладеет секретом Властелинов Ветра!
Фаолан опустил воздушного дракона около одного из самых высоких зданий города.
— Слезайте, — скомандовал он, глядя на горизонт. — Солнце вот-вот взойдет.
Кен спрыгнул на землю и протянул руку сестре, чтобы помочь ей спуститься с поросенком, которого она все еще прижимала к себе. Кен протянул руку и Меган, но она не обратила внимания на этот жест и спрыгнула сама. Тем временем Пэдур и Фаолан спорили, кто следующий будет спускаться. В конце концов барду надоел этот спор и он спрыгнул. Едва Пэдур оказался на земле, дракон с Фаоланом взмыл в небо.
— Что случилось? — встрепенулся Кен.
— Фаолан хочет сделать кое-что самостоятельно, — пожал плечами Пэдур.
— Но мы должны помочь ему, — негромко произнесла Меган.
— Поможем, — улыбнулся Пэдур.
В этот момент из-за горизонта показались первые багровые полосы от солнца. Поросенок соскользнул с рук Элли, завертелся по земле и принял человекоподобный вид. Он посмотрел вслед удаляющемуся облаку и сказал:
— Хотя наш друг и стал Властелином Ветра, ему не обойтись без нашей помощи.
Пэдур посмотрел на Кена и Элли:
— Вы — нездешние. Это не ваш мир и не ваша битва. Лучше вам подождать тут.
Медно-рыжая девочка переглянулась с братом и ответила:
— Мы зашли так далеко, что отступать поздно.
— Но это будет настоящая битва, а вы не воины.
— Все равно мы хотим помочь. — Элли пристально посмотрела на барда.
— Если вас ранят, то эти раны останутся с вами и в вашем родном мире. А если вы погибнете, то даже Властелины Ветра не смогут вас воскресить.
— По-моему, мы даром теряем время, — решительно сказал Кен, чувствуя, как сердце его бешено колотится. — Идем.
Глава 30
Балор — Дурной Глаз
Пленников, закованных в цепи, вывели из подвала на площадь и поставили у дворцовой лестницы.
По толпе пробежал рокот. Людей, желавших видеть происходящее, собралось такое количество, что фоморская гвардия еле сдерживала их напор. По рядам прокатилось имя, от которого людей невольно охватил трепет. «Балор… — шептали они. — Балор… Балор идет… Император идет…». Казалось, будто весь город затаил дыхание, такая повисла гнетущая тишина.