— Но вы так и не ответили.
— Вы услышали все, что я мог сказать. Вы выйдете за меня замуж?
— Да… и пусть никто не говорит мне, что вы убийца. Я не верю в это. И никогда не поверю.
Он приподнял меня в своих объятиях.
— Вы пообещали. И не пожалеете об этом.
— Вы боитесь сказать мне…
Он прижал свои губы к моим, и страсть вскипела в нем. Я обмякла в его объятиях, смущенная, восторженная, словно в романтической грезе.
Когда он отпустил меня, лицо его помрачнело.
— Нам придется столкнуться с новыми слухами. Найдутся такие, кто станет шептаться за нашей спиной. Они будут предупреждать вас…
— Я этого не страшусь.
— Жизнь будет нелегкой.
— Такой жизни я и хочу.
— У вас будет падчерица.
— Которую я уже полюбила.
— Сложная девочка, и с ней может быть еще труднее.
— Я постараюсь стать для нее матерью.
— Вы уже так много для нее сделали, но…
— Вы так стараетесь убедить меня, чтобы я не выходила за вас замуж. Итак, вы хотите чтобы я ответила отказом.
— Я никогда не позволю вам сказать «нет».
— А если бы я сказала?
— Я бы отвел вас в темницу и держал бы вас там. И тогда я вспомнила о ключе и рассказала ему, как я его обнаружила.
— Я надеялась подарить вам его вместе с давно потерянными изумрудами, — сказала я.
— Если этот ключ приведет нас к ним, это будет мой свадебный подарок, — сказал он мне.
— Вы думаете, что это возможно?
— Попробуем выяснить.
— Когда?
— Сейчас же. Вдвоем. Да, мы пойдем на поиски вместе.
— И куда же?
— Думаю, в темницы. На одной из клеток есть точно такие же геральдические лилии. Вполне может быть, что там и кроется разгадка… Хотите пойти сейчас?
И тут я вспомнила вдруг о других. О Жан-Пьере, который ищет в замке изумруды… Мы должны найти их раньше него, потому что если ему удастся их украсть, это навлечет позор на всю семью.
Он повел меня к конюшням, где мы нашли фонарь; он зажег его и мы направились в темницы.
— Я, кажется, знаю, где этот замок, — говорил он мне. — Я начинаю припоминать. Много лет назад, когда я был мальчишкой, темницы обследовали и обнаружили клетку с геральдическими лилиями. На нее обратили внимание, потому что страшно было подобным образом украшать такое место. Очевидно, это было сделано с какой-то целью.
— А не проверили, не было ли там потайного хранилища?
— Скорее всего, не было никаких признаков тайника, поэтому решили, что какой-то несчастный узник умудрился сделать их — никто не знает как — и укрепить на стене своей клетки. Как он работал в темноте, оставалось загадкой.
Мы подошли к темницам, и он распахнул обитую железом дверь. Входить в это темное и мрачное место с ним было совсем не страшно: что бы ни случилось, если мы вместе, я смогу выдержать все.
Он высоко поднял фонарь и взял меня за руку.
— Клетка где-то здесь, — сказал он.
Там стоял отвратительный запах гниения и сырости; моя нога зацепилась за одно из железных колец, к которым прикреплялись цепи.
Ужасно! Но все же я не испугалась.
Вдруг он воскликнул:
— Идите сюда, смотрите!
Я подошла к нему и увидела геральдические лилии. Их было двенадцать, укрепленных с равными промежутками на высоте около шести дюймов от земли.
Он отдал мне фонарь и нагнулся, пытаясь отодвинуть первую из лилий, но она не двигалась, потому что была плотно прикреплена к стене. Он пытался отодвинуть их все по очереди. На шестой он остановился.
— Минуточку, — сказал он, — эта, кажется, поддается.
Возглас радости вырвался у него; я подняла фонарь выше и увидела, что он отодвинул цветок. Под ним находился замок.
Ключ подходил к нему и легко повернулся. — Вы видите здесь дверь? — спросил он.
— Она должна быть здесь, — ответила я. Я постучала по стене.
— За стеной пустота, — воскликнула я.
Он всем телом нажал на стену клетки, и к нашему восторгу раздался скрипящий звук и часть стены медленно сдвинулась.
— Вот и дверь, — сказала я.
Он нажал еще. Дверь вдруг открылась, и он издал победный возглас.
Я подошла к нему, фонарь в моей руке раскачивался.
Я увидела нечто, похожее на шкаф, — небольшое пространство размером два на два фута, внутри которого находилась шкатулка, похоже, из серебра.
Он поднял ее и посмотрел на меня.
— Кажется, — сказал он, — мы нашли изумруды.
— Откройте ее, — вскричала я.
Как и дверь, она поддавалась с некоторым сопротивлением; но они были там — кольца, браслеты, пояс, ожерелье и диадема — те самые, которые я восстанавливала на портрете.