Большинство присутствующих рассмеялись.
Джефф вдруг почувствовал глубочайшее разочарование. Он намеревался рассказать им, что это такое — быть в контакте с Крауном, как выглядит поверхность Альтаира-6, какие там леса, океан, о том, как трудно Крауну добывать пищу на территориях других волкотов. Но их это явно не интересовало. Им вполне достаточно оказалось слов Карбо и того факта, что Джефф сидел среди них, демонстрируя открытые глаза и нормальное дыхание. «Им нет дела до Крауна, их беспокоят только собственные проблемы».
— А что можно сказать относительно этих обезьяноподобных животных? — спрашивал доктор Холмен. — Возможно, из них получатся лучшие помощники, чем из волкотов.
Началось длительное обсуждение, в котором приняли участие почти все присутствующие. Доктор Карбо показывал на стенном экране видеозаписи с изображением обезьян, особенно той, которая вооружилась металлической трубой. Во время демонстрации этих лент слышались вздохи и бормотание ученых, в котором можно было разобрать часто повторявшиеся слова: «противоречивые значения», «использование инструментов», «протоинтеллект».
— Нам определенно следует использовать обезьян, — сказал Джон Полчек, когда лента кончилась и экран потемнел.
— Для начала нужно по меньшей мере пять или шесть особей, потом еще больше.
— Не торопитесь с выводами, — сказала Анна Полчек. — Откуда взялись эти животные? И куда они направлялись, проходя по пляжу? Очевидно, они живут не на этом пляже.
— Возможно, они мигрируют. Сейчас на планете время сезонных изменений, — сказал метеоролог. — В северном полушарии наступает зима.
— А кроме того, мы не знаем, чем питаются эти обезьяны, продолжала миссис Полчек, — и вообще, можно ли ими управлять.
— Мы можем определить это, — сказал доктор Холмен. — Судя по их зубам, они по крайней мере изредка едят мясо. Вы согласны?
— Да.
— Ну, так можно использовать волкота или несколько волкотов при необходимости чтобы добывать для них пищу.
— Или изготавливать пищу прямо здесь, — сказала биохимик, молодая блондинка. — Мы можем производить белки и другие компоненты пищи для них в лабораториях, надо только знать химический состав их природной пищи.
— Я не уверен, что мы сможем настолько хорошо управлять ими, что они станут есть искусственную пищу, — сказал Берни Карбо.
Дискуссия продолжалась. Внимание Джеффа рассеивалось, он сосредоточивался только на мгновения, когда речь заходила о волкотах.
Прошло несколько часов, прежде чем ученые наконец договорились высадить на поверхность планеты специальную группу людей, которые должны обездвижить несколько обезьян и волкотов, чтобы вживить в их мозг зонды. Одновременно было решено начать подготовку новой группы подростков к управлению животными.
— Включая девочек, — настаивала Анна Полчек. — Здесь не должно быть никакой дискриминации.
Отец Джеффа поджал было губы, но затем ответил:
— Пожалуй, вы правы.
Вместо того чтобы пойти домой или поужинать в кафетерии, Джефф направился в лабораторию контактов.
Аманда сидела в маленькой комнатке напротив лаборатории и жевала сандвич.
— Привет, — сказала она, когда он ворвался в кабинет. — Совещание кончилось?
— Да.
— А где Берни?
— Не знаю. Может быть, остался ужинать, — Джефф сунул руку в карман. Фотоаппарат был на месте.
— А ты-то ужинал? — спросила Аманда.
— Нет, э-э… я… — Он не находил слов.
— Держи. — Аманда протянула ему половину своего сандвича. — Бери стул и садись. Без еды нельзя. Ты думаешь, полное брюхо нужно только твоему большому коту?
Джефф взял стул и покорно сел рядом с Амандой. Чувствуя себя окончательно смущенным, взял предложенную половину сандвича. Он сидел так близко к ней, до него доносился даже запах ее духов, и вся эта затея с фотоаппаратом вдруг показалась ему совершенно немыслимой. Как попросить ее? Что сказать?
— Ты почему не ешь? Тебе не нравится, как я готовлю? Аманда засмеялась.
— Я… — Джефф вдруг соскользнул со стула. — Мне… мне бы попить чего-нибудь. Я… я сейчас.
Аманда удивленно взглянула на него. Джефф повернулся и выскочил из кабинета. Стараясь идти медленно, он проделал путь по зеленым аллеям до самого кафетерия. К тому времени, когда он вернулся, доктор Карбо был уже в лаборатории и о чем-то напряженно говорил с Амандой.
Половинка сандвича все еще лежала на столе. Джефф сел и заставил себя съесть его. На вкус он был деревянный. Джефф выпил синтетическое молоко, принесенное им из кафетерия. И все это время Карбо и Аманда оставались в лаборатории и, не обращая на него никакого внимания, продолжали свой серьезный разговор.
Покончив с едой, Джефф встал и направился в лабораторию. Когда дверь за ним захлопнулась, доктор Карбо повернулся к нему.
— А, вот и ты. Похоже, нам придется хорошенько потрудиться.
— Да, — только и сказал Джефф.
Потрудиться пришлось здорово.
Дни переходили в недели, недели — в месяцы. И почти все свое время бодрствования Джефф проводил в лаборатории на ложе, пребывая в теле Крауна, в его мозге. Каждый божий день с утра до ночи он был Крауном. Он был им, когда Краун только просыпался, и оставался им, когда Краун укладывался спать.
Джефф проделывал все это почти автоматически. Он вставал задолго до того, как начинала просыпаться «Деревня», ел, делал зарядку и отправлялся в лабораторию. Аманда была там постоянно, Берни Карбо же большую часть времени отсутствовал. Когда рабочий день кончался, Джефф вместе с Амандой шел домой, снова занимался гимнастикой, ужинал и ложился спать.
И чем однообразнее был его распорядок дня в «Деревне», тем меньше он ощущал свою жизнь на корабле как реальность. Реальной для него стала жизнь Крауна в том мире, который назывался Песней Ветров.
Джефф не мог объяснить, откуда он взял это название. Быть может, оно возникло как-то на закате дня, когда Краун стоял на гребне холма, с которого был виден берег океана. С этого места, если смотреть прямо на воду, человеческий лагерь не был виден. Видны были лишь волнистая линия холмов, обрамленная зеленью, и яркий песок, и океан. Волны набегали на берег, гонимые ветром, и деревья пели под его порывами. Песня Ветров. Черные тучи проносились по небу. Деревья раскачивались, клонились под ветром. Волны с грохотом накатывались на песок.
Песня Ветров.
— Джефф, я начинаю готовиться к контакту! — сказала как-то вечером Лаура. Она на минутку перед сном забежала к нему.
— Хорошо, — без всякого энтузиазма откликнулся Джефф.
Но она была так возбуждена, что не заметила его равнодушия.
— Теперь мы будем работать вместе! Теперь я увижу, что собой представляет эта планета… так же, как ты.
Он вымученно улыбнулся. Она продолжала болтать, и Джеффу пришлось сказать ей:
— У меня довольно напряженный распорядок дня, Лаура, и я вымотался окончательно. Извини, но мне пора ложиться.
— О, — воскликнула она несколько удивленно. — Конечно же! И мне, наверное, тоже нужно спать. У меня, вероятно, будет такое же расписание, как и у тебя, верно?
Он кивнул и по возможности вежливо выпроводил ее за дверь.
«Деревня» направила на планету несколько экспедиций, чтобы вживить в мозг обезьян и волкотов радиодатчики.
В первой группе двое исследователей погибли, когда они начали вводить зонд волкоту, который не был достаточно крепко усыплен. Зверь проснулся и разорвал людей на куски, прежде чем кто-либо успел вмешаться. Пришлось убить его из лазерных пистолетов.
Краун видел, как все это произошло. Но сделать он ничего не мог. Сначала люди перепугались, потом их охватил охотничий азарт, и они в тот день убили трех волкотов, просто взяли и убили. Краун потихоньку убрался из лагеря и держался от него подальше до тех пор, пока люди в странно пахнущих надутых костюмах не скрылись благополучно в своем огнедышащем корабле. Тогда Краун вышел на пляж и проследил за их отлетом. Когда корабль уже исчезал в облачном небе, Краун прорычал ему вслед.