XX. (1) Вот что произошло в правление Марка Антонина после смерти его брата. Прежде всего тело последнего было перевезено в Рим и похоронено в усыпальнице предков,[140] (2) ему были назначены божеские почести. Затем, выразив признательность сенату за обожествление брата, Марк незаметно намекнул, что все военные планы, благодаря которым были побеждены парфяне, принадлежали лично ему. (3) Кроме того, он добавил несколько слов, в которых намекнул, что теперь, наконец, он как бы приступит к управлению государством, так как удалился тот, кто обнаружил свою нерадивость. (4) И то, что говорил Марк, сенат понял именно так, что он, повидимому, благодарит за смерть Вера. (5) Затем он щедро наделил правами, почестями и деньгами его сестер, родственников и вольноотпущенников. Ведь он относился всегда с необыкновенной внимательностью к тем мнениям, какие о нем высказывались, и старался всегда узнать правду, – что всякий говорит о нем, исправляя то, что, как казалось, вызывало справедливые упреки. (6) Отправляясь на Германскую войну, он, не выждав срока траура, выдал замуж свою дочь[141] за престарелого Клавдия Помпеяна, сына римского всадника, родом из Антиоха, человека не очень знатного (впоследствии он сделал его два раза консулом), (7) тогда как дочь Марка была Августой и дочерью Августы. Но этот брак был не по душе и Фаустине, и самой выдаваемой замуж.
XXI. (1) Когда мавры стали опустошать почти всю Испанию, против них успешно повели дело его легаты. (2) И когда в Египте воиныбуколы причинили много бед, они были разбиты[142] Авидием Кассием, который впоследствии поднял мятеж. (3) В дни, предшествовавшие отправлению на войну, живя в уединении в своем пренестинском имении, он потерял своего семилетнего сына Вера Цезаря, у которого была вырезана опухоль под ухом. (4) Он горевал о нем только пять дней, даже утешал врачей, а затем вновь обратился к государственным делам. (5) Так как это были дни игр в честь Юпитера всеблагого и величайшего, он не захотел помешать им наложением общественного траура; он только приказал назначить умершему сыну статуи, чтобы проносить его изображение в торжественном шествии во время цирковых игр, а также вставить его имя в песню салиев. (6) Ввиду того, что моровая язва все еще продолжалась с прежней силой, он тщательнейшим образом восстановил почитание богов и, как это было сделано в Пуническую войну, снарядил на войну рабов, которых он назвал волонтерами,[143] по образцу волонов. (7) Вооружал он и гладиаторов, которых назвал «услужливыми». Он сделал воинами и разбойников Далмации и Дардании. Вооружил он и диогмитов. Он нанял также против германцев и вспомогательные отряды из германцев. (8) Кроме того, он со всей тщательностью подготовил легионы к Германской и Маркоманнской войнам. (9) Чтобы не накладывать тяжелого бремени на провинциалов, он, как мы сказали, устроил на форуме божественного Траяна аукцион дворцовых вещей, где, кроме одежд, бокалов и золотых сосудов, он продал статуи и картины великих мастеров. (10) При самом переходе через Дунай он истребил маркоманнов, а взятую ими добычу возвратил провинциалам.