Ночная тьма надёжно скрывала её от людских взглядов. Её крылья с тихим свистом рассекали воздух, и редкие полуночные птицы испуганно шарахались в сторону, услышав этот негромкий звук.
Внизу, на поляне посреди Запретного леса, стоял кентавр, подняв глаза к небу. Он заметил быстро промелькнувшую в облаках тень, и печально улыбнулся, говоря сам с собой.
— Хара’сар вернулась. Скоро наступят тёмные времена. Тогда лишь от них пятерых будет зависеть судьба нашего мира. И пусть удача сопутствует вам в ваших делах, Алас’сары.
Он повернулся и направился в лес. Его копыта тихо стучали по земле. Спустя мгновение кентавра поглотила ночная тьма.
Глава 9
Вскоре все забыли о странных словах Трелони — не до того было. Учителя словно задались целью вконец угробить учеников и не дать им закончить школу. Задания были неимоверные, и думать о конце света, падая с ног от усталости, никому не хотелось. Правда, на уроках прорицания Трелони часто бросала на друзей странные — испуганные? — взгляды, но уже больше не заговаривала об апокалипсисе. Тем более, что ничего ужасного в школе пока не случилось, и Валькери не бросалась на каждого встречного с ножом, оставляя за собой горы трупов.
Вообще, по её словам, учёба в Хогвартсе ей нравилась больше, чем в предыдущей школе, но она всё равно в следующем году намеревалась вернуться обратно в Румынию.
— Нельзя бросать дела надолго, — говорила она. — У меня в Трансильвании довольно серьёзный бизнес, и оставлять его на управляющих, которые хватают всё, что плохо лежит, по меньшей мере безрассудно.
Асмодей с ней соглашался. Он считал, что по ним всем давно Азкабан плачет.
— Так почему же ты вообще берёшь их на работу? — недоумевала Гермиона.
— Зато я знаю, чего от них можно ожидать, — отрезала Пэнтекуин. — Лучше взять на работу вора и знать об этом, чем обмануться в своих ожиданиях. И к тому же, с ними и разговор на другом уровне. К ним хоть пыточное проклятье применяй — жаловаться не пойдут. Их первыми же и посадят.
Гарри словно что-то кольнуло.
— А ты применяла? — безразличным голосом спросил он.
Пэнтекуин посмотрела ему в глаза и искренне ответила:
— Иногда.
Неясно почему, но этот разговор не изменил отношения Гарри к Валькери. Он и сам не знал, отчего так привязался к ней, но ему казалось, что даже если бы она убила кого-то на его глазах, он всё равно не отвернулся бы от неё. Порой у него возникало чувство, что Пэнтекуин — это его часть, а он — её. Нет, это не была любовь — это было какое-то иное, не совсем человеческое чувство. Он не мог понять, что же так притягивает его в ней.
Валькери не была злом в прямом смысле этого слова — но и добром она тоже не являлась. Рискуя жизнью, она спасла Дина — но если бы он стоял на её пути к цели, Пэнтекуин уничтожила бы его, не задумываясь. Хаос руководил всеми её поступками — хаос, внезапно понял Гарри, был её жизнью. Даже школа её носила имя Хаосса — тёмного мага из древних легенд, невероятно могучего и непостоянного. Такой же была и она — как пламя, мощное и смертельно опасное во время пожара, но согревающее и уютное в камине в долгий зимний вечер.
Рон и Гермиона не до конца разделяли эту странную дружбу. Они немного недолюбливали Валькери и побаивались её. Гарри их понимал — Пэнтекуин умела такое, что было не под силу обычному человеку. Помимо того, что она была магессой, Валькери знала с добрый десяток боевых искусств и умела обращаться с любым оружием. Как-то раз Гарри рано утром вышел прогуляться к озеру и застал её за тренировкой. Она провезла в Хогвартс свой меч — Блак’шаард, как называла его Вал (из неизвестного чёрного металла, полностью поглощающего свет и казавшегося от этого двухмерным), и боевой посох — Аэласс’хара (сделанный из дерева чёрного как ночь, но со странным переплетением рубиново-красных прожилок, схожих очертанием с драконом; под рисунком шла изящная руническая вязь из букв, образованных всё теми же прожилками), и по утрам упражнялась во владении ими. Пэнтекуин показала Гарри несколько движений, и он был впечатлён её виртуозным мастерством владения этими видами оружия — она двигалась так быстро, что все её движения сливались в размытую тень, перемещающуюся с невероятной для человека скоростью.
— Ничего удивительного, ведь отец обучал меня владению оружием с трёх лет, — сказала она ему тогда.
— Зачем? — удивился Гарри.
— Зачем? — она усмехнулась. — А затем, что я — герцогиня Трансильвании и властитель Лоно Хара — вот зачем.
— Не вижу никакой связи.
— А ты думаешь, что все с радостью согласились признать меня правителем? — ядовито спросила она. — У меня много родственников, которые имеют почти равные со мной права, и врагов, жаждущих уничтожить меня. Слишком многим я не угодила за время своего правления.